Венецианская дева - стр. 10
– Благодарю, сэр, – откликнулась девушка, покраснев от цветастого комплимента. – Но мы так долго были в дороге, так измаялись этими тряской и скучными видами из окна, что вряд ли пахнем и выглядим столь же прекрасно, как те цветы, с которыми вы сравнили меня. Моя несчастная Люси совершенно без сил! – указала она на служанку, стоявшую рядом.
– Да-да, понимаю, вас сейчас же проводят в отведенные для вас комнаты и принесут воду, чтобы умыться.
– Я хотела бы принять ванну...
– Э... конечно, моя дорогая, я распоряжусь, чтобы вам натаскали с кухни воды.
– Благодарю, господин, буду весьма благодарна.
Ей было пятнадцать, но Хэйвуд отметил тогда, что характера ей не занимать. Она либо прекрасно осознавала свою красоту и эффект, который производила, пользуясь этим вполне, либо просто-напросто точно знала, чего хочет и не боялась выразить это вслух.
Она лишь мимоходом скользнула по нему ничего не значащим взглядом, но Хэйвуда окатило горячей волной, и он понял, что новая леди Фаррел станет его сладостным, но и мучительным бременем на ближайшее время, поскольку, как бы он ни старался себя обмануть, он влюбился в нее еще по портрету и знакомство вживую лишь подлило масло в огонь его так некстати вспыхнувшей страсти.
– Хороша, – констатировал Фаррел, когда девушка в сопровождении личной служанки скрылась в проеме двери. – И, по всему видно, с характером. Жаль, Рейманд не дожил до этого часа!
Мужчина похлопал Хэйвуда по плечу, сделавшись грустным, как это обычно бывало, стоило вспомнить о сыне.
– И мне, сэр, – с особенным чувством отозвался молодой человек.
По сути, Хэйвуд просил у мужчины прощение за смерть его сына: всё ему мнилось, прояви он больше заботы о друге, больше внимания, тот не попал бы под дождь и не скончался впоследствии от затяжной, перешедшей в легочную инфекцию хвори. Рейманд по природе своей был слишком слабым и хрупким, частенько болел, проводя в постели долгие дни, но тогда они возвращались из Йорка с ремесленной ярмарки, и Хэйвуду стоило настоять на ночевке на постоялом дворе, но Рейманд, разгоряченный ездой и воспоминаниями о чудесно проведенном дне, лишь отмахнулся: мол, доберемся до ливня. Увы, не успели... Тот застал их в дороге, вымочив так, что даже редко болеющий Хэйвуд неделю провалялся в постели с сильнейшей простудой, а друг так и вовсе уже не поднялся с неё.
С тех пор чувство вины не оставляло молодого мужчину ни на минуту, глодало изнутри, особенно в те моменты, когда он наезжал в Лодж и видел Фаррела и его молодую жену. А виделся с ними он часто, так как подспудно как будто желал заменить Фергюсу Фаррелу сына, которого тот лишился по его, Хэйвуда, вине. На пару они изучали способы изготовления стёкол, добавки, состав, и подчас так увлекались, что леди Джемма, заявившись в мужнину мастерскую, хмурила брови, призывая их к столу ужинать.