Noli Me Tangere (Не трожь меня) - стр. 19
Неоновая вывеска за окном мигала неровно, окрашивая всё в кроваво-красные тона. Свет падал на Катю, подчёркивая резкие тени под её глазами – тёмные, как синяки, свидетельство бессонных ночей и выпитого кофе. Она стояла у стойки с красками, нервно перебирая баночки с пигментами, словно искала среди них ответ на мучивший её вопрос. Её обычно ухоженные ногти были обкусаны до мяса, выдавая бурю эмоций, бушевавшую внутри. Этот маленький жест был красноречивее слов – он говорил о стрессе, неуверенности и, возможно, даже отчаянии. Что-то явно произошло, что-то изменилось, и тишина в студии лишь усиливала ощущение надвигающейся беды.
– Ты видел портрет, – её голос звучал хрипло, как будто она долго кричала. Или плакала. Может, и то, и другое, пока совсем не охрипла. – Значит, она уже начала приходить к тебе.
Макс сглотнул и почувствовал, как по спине пробежал холодок. Слова Кати, её испуганный взгляд – всё это вызывало невыносимое чувство беспокойства. Он медленно подошёл к мольберту, стараясь взять себя в руки, не поддаваться панике, которая всё сильнее сжимала горло. Холст был огромным, почти в человеческий рост. Алиса на нём выглядела почти живой – Катя уловила каждую деталь: лёгкую асимметрию губ при улыбке, едва заметную родинку над бровью, особый блеск в глазах, который появлялся, когда она смотрела на него. Катя действительно знала Алису, любила её… как и он сам.
Но что-то было не так. С первого взгляда это чувствовалось, какая-то фальшь, несоответствие. Тени на картине лежали неестественно, зловеще, будто источник света находился внутри самой Алисы, излучая не тепло, а ледяной холод. Это был не тот свет, который он помнил в её глазах. Это был какой-то… чужой свет.
Он протянул руку, неосознанно желая прикоснуться к полотну, убедиться, что это всего лишь игра света и тени, что его воображение разыгралось. Но Катя резко схватила его за запястье. Её пальцы были ледяными, словно она только что достала их из морозилки.
– Не прикасайся, – она посмотрела куда-то за его спину, её глаза были полны ужаса. – Она этого не любит.
Макс обернулся, но за ним была лишь грязная стена мастерской. Кого или что увидела Катя? Он снова посмотрел на портрет. Алиса, написанная так искусно, теперь, казалось, смотрела на него с укором.
На полу у мольберта валялся смятый листок. Макс поднял его. Ноты. Знакомые ноты «Белой тени», их любимой песни, которую они часто пели вместе с Алисой. Но с изменённым припевом. Мелодия, которую он увидел, была искажена, словно её наигрывал безумец. Бумага была шершавой на ощупь, словно её долго держали в воде, а затем высушили. И запах… Легкий, почти неуловимый запах плесени и чего-то еще, неприятного, сладковатого. В углу – маленькое пятно, похожее на слезу или каплю вина. Или крови?