Литературоведческий журнал №39 / 2016 - стр. 44

национальность Державина», что до того упускалось из вида. «Говоря о лирике Державина, – пишет он, – все забывали в нем русского певца». И итожит: «Сочинения Державина исполнены русского духа, которого видом не видать, слыхом не слыхать у других мнимо русских поэтов наших»157.

Слова «русский дух» при характеристике сочинений Державина проявляются у Полевого не случайно. Само понятие «дух» возникло как ступень познания того, что человек своим телом, плотью принадлежит к миру материальному, физическому, осязаемому, а сознанием – к миру нематериальному, бесплотному, неосязаемому. В отличие от «телесного» его назвали «духовным», а содержание этого мира – «духом».

На «наружность» представителей разных стран, «их вид и окраску» – т.е. на их плоть, влияли климат, географическое положение стран, пища, быт и т.д., в свою очередь условия социальной, общественной жизни, воспитание, образ правления и т.п., воздействовали на нравы людей, их мышление, сознание и т.д. – т.е. на их «дух». В процессе исторического развития человечества духовная жизнь каждого народа приобретала национальные черты, способствуя возникновению и формированию, соответственно, «духа» английского, немецкого, французского, русского и т.д. со своим особым содержанием.

Этот «дух», как уже подметили в конце XVIII в., «проявлялся в произведениях искусства», придавая им качество национального своеобразия, ступенью познания которого и возникает понятие «народность искусства (литературы)»158, становясь затем инструментом познания художественных произведений. Национальное своеобразие определяли две составляющие: «дух народа» и картины (изображение) «народной жизни», выступая, в свою очередь, и составляющими (критериями) понятия о народности литературы и искусства. При этом под «народом», как писал Белинский, понимали тогда не «простой народ», «чернь», «простонародье», а «среднее и высшее сословие», что «составляют народ по преимуществу», потому что «высшая жизнь народа преимущественно выражается в его высших слоях или, вернее всего, в целой идее народа» (I, 92). То есть в понятие «народ» вкладывали содержание, какое сегодня мы вкладываем в понятие «нация».

Таким образом, «народность» осознается как главный, если не единственный, показатель национального своеобразия произведений литературы и искусства.

Картины «народной жизни» можно было увидеть либо непосредственно, в полотнах живописцев, либо опосредованно, на основе сказанного писателями, нарисовав эти картины мысленно, внутренним зрением, в своем воображении. «Дух народа» можно было только