Истоки современной политической мысли. Том 2. Эпоха Реформации - стр. 32

В годы, непосредственно предшествовавшие Реформации, нападки на папский абсолютизм были продолжены в самой радикальной форме рядом открытых сторонников д’Альи и Жерсона. Некоторые из них не боялись апеллировать даже к авторитету Марсилия Падуанского. В основе этого, как мы видели, лежал конфликт между папой Юлием II и королем Франции Людовиком XII по вопросу о распаде Камбрейской лиги в 1510 г. После победы годом ранее Людовика над венецианцами Юлий попытался разорвать союз, который он заключил с французами в 1508 г. В ответ Людовик обратился через голову папы к Вселенскому собору Церкви. Выступив от имени ряда недовольных кардиналов, он созвал Собор, который собрался в Пизе в мае 1511 г., и приказал папе принять в нем участие (La Brosse 1965, pp. 58–59). Папский престол обратился к Томмазо де Вио – позднее кардиналу Каэтану – с просьбой защитить его от концилиаризма французов, и в октябре 1511 г. тот ответил трактатом «Сравнение власти папы и власти Собора», в котором решительно отверг антипапскую позицию (Oakley 1965, p. 674). Не желая оставаться в долгу, Людовик XII немедленно представил «Сравнение» на суд Парижского университета, напомнив теологам, что «был всегда склонен поддерживать и защищать» Вселенский собор, и попросил составить для него письменный отзыв (Renaudet 1953, p. 546). В результате было опубликовано несколько систематических трудов по схоластической политической философии, в которых вопрос о Соборе рассматривался как часть более общего анализа понятия regnum и его надлежащих отношений с Церковью. Первым вышел трактат Жака Альмена (ок. 1480–1515), которому Сорбонна поручила составить официальный ответ королю. В 1512 г. Альмен подверг критике Каэтана в «Кратком разъяснении власти Церкви» (La Brosse 1965, pp. 73, 75). Эта задача была возложена на него, по-видимому, потому, что ранее, в 1512 г., он уже принимал участие в подобной дискуссии в своем трактате «Пересмотр вопроса о природной, светской и церковной власти», который позднее составил заключение к его «Изложению» «взглядов Уильяма Оккама, касающихся власти папы»[22]. «Краткое разъяснение» Альмена бросало весьма серьезный вызов Каэтану, и в ответ тот написал «Апологию», в которой повторил все свои антиконцилиаристские выводы (pp. 77–78). Это, в свою очередь, привело к появлению еще одного важного вклада в дискуссию: в 1512 г. был опубликован трактат Марка де Гранваля под названием «Наилучшая форма церковного и светского политического общества» (Renaudet 1953, p. 555 и прим.).

Несколько лет спустя концилиаристские идеи были повторены Джоном Майром, сорбоннским учителем и Альмена, и Гранваля. Майр был шотландцем, учился в Доме Божьем (позднее Крайстс-колледж) в Кембридже, затем получил степень магистра в Париже в 1495 г. и поступил в Коллеж де Монтегю, который в то время реформировался Стандонком. (Таким образом, в одно время с ним там находился Эразм.) Как мы видели, наиболее важная часть долгой и весьма успешной преподавательской карьеры Майра проходила в Сорбонне, которую он покинул всего один раз: в 1518 г. Майр вернулся в родную Шотландию, где преподавал сначала в Университете Глазго, а затем, вплоть до 1526 г., в Сент-Эндрюсском университете (Mackay 1892, p. lxvii). В Париже Майр вначале преподавал в Коллеж де Наварр, среди студентов которого веком ранее числились д’Альи и Жерсон и который, таким образом, продолжал традицию противостояния идее папского абсолютизма (Launoy 1682, pp. 97, 208). Майр не только признавал влияние своих учителей, но и считал себя последователем Оккама, политические аргументы которого он часто приводил в дополнение к своей собственной влиятельной интерпретации номинализма. В качестве учителя Майр повлиял на целый ряд знаменитых учеников. Трое из них – томист Пьер Крокерт, гуманист Джордж Бьюкенен и революционер Джон Нокс, возможно, самый непримиримый из всех врагов папы, – позднее развили его идеи в неожиданных направлениях (Renaudet 1953, pp. 457, 591–593; Mackay 1892, pp. lxvii, lxxii, cxxvii; Burns 1954, pp. 84–89, 93–94).