Истоки современной политической мысли. Том 2. Эпоха Реформации - стр. 31

Это расчищает путь главному аргументу Жерсона. Если полномочия папы установлены «опосредованно» на том условии, чтобы «в своем правлении он преследовал цель общего блага», то папа никак не может быть «более великим, чем тело Церкви» – maior universis, как в характерной манере утверждали канонисты[21]. Подобно Оккаму, Жерсон считает, что папа может быть только конституционным монархом, служителем или должностным лицом Церкви, власть которого зиждется на его готовности заботиться о благе подданных. Поэтому, настаивает он, власть Церкви как universitas или корпорации «больше, чем власть папы», делая вывод, который затем обставляет возвышенной риторикой. Церковь – maior, «больше, чем папа», «в полноте и размахе благодаря непогрешимому руководству, больше как преобразующая власть в отношении и своего главы, и своих членов, больше в принудительной власти, больше в принятии всех важнейших решений по трудным вопросам веры и, наконец, просто больше по числу своих членов» (Gerson 1965a, p. 240).

Таким образом, оправдание Жерсоном папской plenitudo potestatis как прямого дара Божьего приводится в полное соответствие с его утверждением, что «высшей властью над Церковью располагает сама Церковь» и особенно «Вселенский собор, который в достаточной мере и законно ее представляет» (p. 232). Plenitudo, считает он, «лишь формально и материально принадлежит папе», в то время как за «ее регулирование и использование» продолжает отвечать Собор в качестве представительной ассамблеи Церкви (pp. 227–228, 232). Соответственно, когда Церковь наделяет папу plenitudo, она делает это не в форме отчуждения своих полномочий в пользу правителя, который становится legibus solutus, но лишь в виде уступки, передающей папе власть в пользование, но не в собственность (p. 228). Поэтому, заключает Жерсон, несмотря на кажущийся абсолютизм церковной власти, высшая власть в Церкви remanet in ecclesia – «остается во все времена в теле Церкви» (p. 233).

Наконец, образ Церкви как ограниченной монархии, функционирующей при помощи представительной ассамблеи, позволяет Жерсону сделать вывод, который используется им главным образом в полемических целях. Если папа всего лишь rector или minister и остается minor universis, «меньше всех вместе», из этого следует возможность созыва «Вселенского собора без папы», а также то, что «папа в некоторых случаях может быть судим Вселенским собором» (p. 229). Больше того, настаивает Жерсон, ересь – не единственная причина, по которой папа может быть осужден. Вселенский сбор «также может судить и смещать папу», если «тот упорствует в уничтожении Церкви» и тем самым не исполняет обязанностей, которые были возложены на него как условие назначения на эту должность (p. 233).