Феномен игры - стр. 5
Всё выше озвученное не означает, что я отрекаюсь от своей первой книги (или готов поизмываться над ней) ни в коем случае. Но признаться в том, что текст Самоосвобождающейся игры не обладает мясом непосредственного опыта, но только скелетом предвосхищения возможностей этого опыта, я думаю более чем важно. По крайней мере сейчас, когда вы скорее всего уже купили её и возможно даже продрались сквозь джунгли её концептуальных изуверств, исчеркав добрую половину её сносок, заявить эдакое самое время. И всё это говорится к тому, что текст книги, которую я предлагаю вашему вниманию прямо сейчас, повествует один в один о том же, о чем уже было пропето 20 лет назад. И ни о чем другом, кроме как о богатстве игровых возможностей мира и человека, о том, что он соткан, ткется и до скончания космического расширения будет ткаться из игровых моделей, я, скорее всего, ни сказать, ни написать уже не смогу. А о чём ещё, собственно, есть смысл хрипеть, вопить, горланить?
Отличие только в одном – 20 лет назад это была многословная, тяжеловесная попытка «предвосхитить» то, что люди XXI века уже знают как взрывоопасную, но веселую концепцию Самоосвобождающейся игры, а сегодня моя обязанность как артиста, что ещё претендует на то, чтобы время от времени выходить на сцену, – предложить миру т. н. «реализацию» данного феномена. Тем более что явление это чуть ли не вытекает уже из моих ушей, глаз, ноздрей, пор кожи и других (фу-фу-фу) отверстий, и удержать эту «реализацию» при себе я уже вряд ли смогу.
И судя по всему, имея честь столько раз родиться и умереть, я уже окончательно потерял всякий стыд. И, как говорится – хватит, наигрался, и в стыд, и в страх, и массу других эмоциональных залипаний, и могу с уверенностью сказать – не эффективны эти состояния. Не работают. Как любит понтить мой великий друг Тим Лири: «Настоящий «постличиночный» человек – бесстыден». Я бы, правда, его чуть подправил – не бесстыден, а невинен! И в потоке дальнейшего повествования тем, кого моя чрезмерная невинность будет напрягать, советую смягчать это впечатление, самостоятельно заменяя слова «реализация» или даже «просветление» на слова «светоносность» или «святоносность». В любом случае, и первое, и второе, и третье уже пульсирует в моих костях, бьется в кровеносных сосудах, искрится и замыкается в нейронных вспышках головного мозга, формируя некую новую, совершенно не адекватную прежней, модель восприятия Реальности. И это как раз то, что рвет по живому опыт моего присутствия в игровых (ассоциируй с воздушными) потоках, что описать с помощью слов становится всё менее и менее возможным, как собственно и передать.