Жозефина. Письма Наполеона к Жозефине - стр. 15

Я не прошу ни милости, ни пощады. Но я взываю к твоей чувствительности и человечности в пользу несчастной гражданки. Если меня обманули, нарисовав мне картину ее положения, если она была или казалась тебе подозрительной, прошу тебя не обращать на всё мною сказанное никакого внимания, потому что я неумолима, как и ты. Но не смущай твоего старого коллегу, поверь: он достоин твоего уважения.

Несмотря на твой отказ, я со своей стороны одобряю твою строгость, но не могу одобрить твоих сомнений насчет моего мужа.

Видишь, твой коллега доложил мне всё тобою сказанное, он так же, как и ты, питал сомнения, но, увидав, что я имею всю жизнь дело только с республиканцами, перестал сомневаться. Ты был бы столь же справедлив и не сомневался бы более, если бы выслушал меня.

Прощай, любезный гражданин, вверяюсь тебе совершенно.

Ля Пажери-Богарне».

Вадье совсем не прельщают беседы с хорошенькой женщиной. Ответа Жозефина не получит. Зато ровно через сорок четыре дня вместе с коллегами из Комитета общественной безопасности Вадье отдаст приказ об аресте Александра де Богарне.

Очевидно, послание, подписанное Жозефиной и написанное ее рукой, редактировалось не ею. Судя по стилю, к письму приложила руку тетя Фанни.

Мария Франсуаза дождется освобождения только 6 октября 1794 года.

Пока же Александр, вернувшийся из Рейнской армии, удалился в департамент Шер и Луары, в родовое поместье.

Несмотря на многочисленные свидетельства гражданской доблести, в том числе и подтвержденные документально, Богарне все еще был под подозрением. Поток доносов не иссякал. Наконец последовал приказ об аресте:

«Комитет

Национального конвента

общественной безопасности и надзора.

12 вантоза II года Французской Республики[2],

единой и нераздельной.

Комитет общественной безопасности постановляет, что Богарне, бывший главнокомандующий Рейнской армией, а в настоящее время мэр Роморантенской коммуны, подлежит аресту и помещению в Парижский арестный дом. Бумаги его должны быть опечатаны, за исключением тех, кои признают подозрительными.

Поручается гражданину Сирожану, комиссару Комитета, взять с собой для исполнения вышеизложенных предписаний двух членов надзирательного Комитета названной коммуны, уполномочивая их требовать для этого всевозможного содействия властей.

Представители народа,

члены Комитета общественной безопасности:

Вадье, Жало, Луи (с Нижнего Рейна), Леба, Давид, Дюбарран».

Александру ставили в вину, будто бездействие его армии вызвало падение Майнца. А в обвинительной речи Богарне приписали сообщничество в других изменах. В те дни гильотинировали и за гораздо меньшие прегрешения.