Завораш. Разделение ангелов - стр. 49
Неожиданно незнакомец открыл глаза. Он сел, выпрямился, посмотрел наверх – прямо на Спитамена. А затем прыгнул. Всё происходило настолько быстро, что Спитамен не успел ничего понять. Словно подброшенный невидимой пружиной, человек вцепился в руку, сжимающую сферу. На мгновение Спитамену показалось, что сфера сейчас лопнет, такой крепкой была хватка, но, к счастью, этого, не произошло, и артефакт остался цел.
Отвратительный смрад заполнил все вокруг, но куда ужасней было искажённое ненавистью лицо незнакомца. На этом лице двигались и жили только глаза – со зрачками, сжатыми в две черные точки, окружённые желтушными белками.
Они боролись молча. Все слова выветрились у Спитамена из головы, а его противник вёл себя так, будто и не владел человеческой речью. Ухватившись за Спитаменову руку, он пробовал подтянуть тело к краю ямы. Сам Спитамен чувствовал, что начитает падать. Ещё мгновение и он соскользнёт… И тогда в яме окажутся двое.
Мужчина практически ничего не весил, однако под грязной кожей чувствовались мышцы того, кто отдавал много времени физическому труду. Работник порта? Матрос? Неизвестно, сколько бы продолжалось их борьба, однако в тот момент, когда Спитамен был уже готов соскользнуть в колодец, дверь в подвал распахнулась и в дверном проёме вновь возникла паучья фигура гибрида.
На этот раз лавочник вооружился алебардой. По виду, оружию было лет двести, во всяком случае Спитамен не помнил, чтобы солдаты и стражи Завораша пользовались такими. Наверняка это был один из предметов, выставленных на продажу в магазине.
Вторая рука у Спитамена по-прежнему оставалась свободной. Размахнувшись, он ударил кулаком незнакомца в лицо. Удар вышел неудачным: кулак скользнул по скуле. Однако следующий тычок Спитамен нанёс ровно в переносицу. Послышался хруст ломаемых костей, голова незнакомца запрокинулась назад. Хватка обеих его рук на мгновение ослабла. Очередной удар Спитамен направил узнику в челюсть. Брызнула кровь.
В этот момент позади раздался звонкий удар. Спитамен оглянулся и увидел, что лавочник уже почти спустился по лестнице. Алебарду он тащил за собой, и её лезвие, соскользнув с последней ступеньке, звякнуло о каменный пол подвала.
Губы галантерейщика растянулись в ухмылке. Он по-прежнему был в темных очках, и Спитамен, который всё еще напрягал зрение, подумал, видит ли тот хоть что-нибудь.
– А ну стой, где стоишь, – в полумраке странные пятна, покрывавшие голову лавочника, тускло отливали серебром.
День выдался хуже некуда. Кажется, это был худший день в его жизни. Его топили и он тонул, в него стреляли и протыкали палками, сумасшедший лавочник набросился с кулаками, а теперь вот пожаловал с алебардой в руках. Весь подвал выглядел как одна большая ловушка. Ямы в полу появились явно не случайно. Лучше всего об их предназначении и эффективности говорило присутствие узника.