Юки-онна, или Записки о ёкаях - стр. 14

Напрасно Томотада убеждал стариков принять подарок. Деньги им были не нужны. Однако он видел, что они искренне хотят вверить ему судьбу дочери; тогда он твердо решил взять Аояги с собой. Он посадил ее на коня и простился со стариками, многократно выразив им свою признательность.

– Досточтимый господин, – ответил отец, – это мы должны вас благодарить. Мы не сомневаемся, что вы будете добры к нашей дочери; за ее судьбу мы не опасаемся.

(Здесь в оригинале повествование странным образом прерывается, и дальнейшее кажется немного несвязным. Больше ничего не сказано о матери Томотады, о родителях Аояги, о даймё Ното. Очевидно, автор утомился и стал наскоро дописывать историю до конца. Я не в состоянии заполнить пробел, но все же постараюсь внести несколько поясняющих подробностей, без которых рассказ будет невразумителен. Очевидно, Томотада привез Аояги с собой в Киото и из-за этого попал в беду.)

Самураю не позволялось жениться без согласия господина, и Томотада не надеялся получить разрешение прежде, чем исполнит свое поручение. Поэтому у него были основания опасаться, что красота Аояги может привлечь нежеланное внимание, и возлюбленную попытаются у него отнять. В Киото он старался держать ее вдали от любопытных глаз. Но придворный господина Хосокавы однажды увидел Аояги, узнал, в каких она отношениях с Томотадой, и обо всем сообщил даймё. Молодой даймё, большой любитель хорошеньких женщин, отдал приказ привезти девушку во дворец; Аояги забрали немедленно и без всяких церемоний.

Томотада невыразимо грустил, но понимал, что бессилен. Он был лишь скромным гонцом и находился в полной власти могущественного правителя, которому не следовало противоречить. Более того, Томотада понимал, что поступил неразумно – он сам навлек на себя беду, вступив в тайный брак. Оставалось лишь надеяться, что Аояги сбежит, и тогда они вместе покинут Киото. После долгих размышлений он решился написать ей письмо. Это, конечно, было опасно: послание, отправленное Аояги, могло попасть в руки даймё. Отправить любовную записку обитательнице дворца значило нанести правителю непростительное оскорбление. Но Томотада решил рискнуть и, прибегнув к стихотворной форме, сочинил письмо, которое постарался затем переправить Аояги. Стихотворение состояло всего лишь из двадцати восьми иероглифов. Однако в них он вложил всю свою страсть и боль[25].

(Молодой князь преследует деву, подобную драгоценному камню; слезы прекрасной, падая, увлажнили ее одеяния. Но царственный господин влюблен в нее, и его любовная тоска неизмерима, как морская глубь. Только я один покинут, только я брожу в одиночестве.)