Юки-онна, или Записки о ёкаях - стр. 12
– Ай, беда! Молодой вельможа путешествует один в такую погоду! Соблаговолите, господин, войти.
Томотада спешился и, отведя коня в сарай за домом, вошел в комнату. Там у очага, в котором горели бамбуковые щепки, сидели старик и девушка. Они почтительно предложили ему сесть к огню. Старики принялись греть рисовое вино и готовить ужин для гостя, заодно расспрашивая его о путешествии. Тем временем девушка скрылась за ширмой. Томотада с удивлением увидел, что она необыкновенно красива, хотя растрепана и одета совсем бедно. Он задумался, отчего такая красавица живет в убогой уединенной лачуге.
Старик сказал ему:
– Досточтимый господин, до деревни далеко, а снег так и валит. Ветер пронизывает насквозь, дорога скверная. Продолжать путь в потемках опасно. Хотя эта хибара недостойна вашего присутствия и нам нечем вас порадовать, безопаснее будет переночевать под нашей убогой кровлей. Мы как следует позаботимся о вашей лошади.
Томотада принял это скромное предложение, втайне радуясь, что сможет вдосталь полюбоваться девушкой. Вскоре перед ним поставили простой, но обильный ужин, и девушка вышла из-за ширмы, чтобы налить гостю вина. Она надела чистое домотканое платье, аккуратно причесала и уложила длинные волосы. Когда она склонилась к нему, чтобы наполнить чашку, Томотада убедился, что она гораздо красивее всех женщин, которых он видел раньше. Двигалась она с удивительным изяществом. Старики меж тем наперебой извинялись за нее.
– Господин, наша дочь Аояги[21] росла здесь, в горах, в уединении. Она не знает хороших манер. Умоляем вас, простите ей глупость и невежество.
Томотада возразил, что ему необыкновенно посчастливилось. Он не мог отвести глаз от – Аояги, хоть она и краснела под его восхищенным взглядом. К еде он даже не притронулся. Старуха сказала:
– Добрый господин! Конечно, это нищенское угощение, но мы надеемся, что вы хоть немного поедите и выпьете. Вы, должно быть, промерзли на ветру.
Чтобы не огорчать стариков, Томотада съел и выпил то, что ему дали, однако красота Аояги по-прежнему не давала ему покоя. Он заговорил с ней и понял, что она не только красива, но и умна. Пускай она выросла в горах, но ее родители, очевидно, некогда были знатными особами – она держалась как девушка из хорошей семьи. Томотада обратился к ней со стихами, которые сочинил в приливе чувств:
(По пути в гости увидел я то, что принял за цветок, и провел здесь весь день… Отчего же утренняя заря блещет прежде рассветного часа? Право, я этого не понимаю.)