Воздвижение Креста Господня. Антология святоотеческих проповедей - стр. 26

Крест Христов преображает своей силой окружающую нас страшную реальность поврежденного грехом бытия. Он превращает то, что прежде приносило людям лишь безысходность и отчаяние, в фундамент нашего спасения. Все последствия греха, включая и саму смерть – неизбежный для каждого из нас раскол человека на «составы», – Крест обращает в основание Искупления мира. В этом смысле учение о Кресте – самая «абсурдная», самая «парадоксальная» из всех сторон христианского вероучения. Орудие убийства становится для человечества способом стяжать вечную жизнь; страдание и боль оказываются единственно возможным путем к обретению нами неизмеримого блаженства. Людская ненависть палачей к Творцу и Создателю вселенной, человеческая жестокость и безразличие к Нему – невольно влекут за собой возрождение древнего дарованного нам права на богоусыновление, приводят к подлинному явлению всепрощающей любви Спасителя даже к Собственным распинателям: Отче! прости им, ибо не знают, что делают (Лк. 23: 34). Мы снова встречаемся с удивительной способностью, которой может обладать один лишь Господь, – это таинственное, непостижимое для нас «умение» обращать во благо само зло. С особенной силой проявляется это «умение» на Кресте. Ведь что может быть ужаснее и страшнее, чем убийство человеком Бога. И казалось бы, это преступление не могло повлечь за собой ничто иное, как страшное и ни с чем не сравнимое наказание людского рода. Что, если не Распятие на Кресте Спасителя Христа, есть заслуживающее самого страшного Божественного наказания, отмщения зло в его предельном и максимальном выражении? Чего заслуживал человеческий род, который в тот день, в лице своих лучших представителей – богоизбранного народа, призванного в ветхозаветную эпоху к вере и истине Самим Творцом, – что было сил истошно и озлобленно вопил: распни, распни Его! (Лк. 23: 21)? Быть может, он заслуживал того, что некогда предлагал Господь Моисею, после того как евреи отступили от истинного Бога и язычески поклонились сделанному ими золотому тельцу: да воспламенится гнев Мой на них, и истреблю их, и произведу многочисленный народ от тебя (Исх. 32: 10)? Возможно, заслуживал, но промысл Божественной любви о спасении человеческого рода заключался совсем не в этом. Именно через посредство Креста и Смерти на нем Сына Божия для нас явилось спасение. Здесь, казалось бы, абсолютное торжество ненависти, богопротивления, жестокости и греха вдруг обратилось в ликование победы над адом, в торжество любви, богообщения, милосердия и святости.