Война философий. Часть I. Предвестники филоистики - стр. 4
Точно так же, когда я говорю о филоистике, многие полагают, что это моё новшество, такое «ноу-хау». Но нет, филоистика имеет глубокие корни, чему и посвящена данная работа. Уже первые известные философы пытались сделать научной свою деятельность, которая ещё не называлась философией. Они старались отбросить прочь мифологические и религиозные представления о мире, пытаясь подойти к получению знаний критически и объективно, то есть, старались сделать свою философию научной и на её основе развивали науки.
Здесь я хочу указать на один важный факт. Гераклит и Парменид называли свою философскую систему ἀλήθεια – «aletheia» (алетейа), что переводится как «истина». Так же поступали многие их современники и последователи. Ортега-и-Гассет считает, что это название «как раз и есть первобытное название философской деятельности». То есть, они ясно указывали на то, что их деятельность связана с истиной. На этом основании «aletheia – истина – это исследование, поиск истины» пишет Ортега-и-Гассет, «это первобытное название философии есть её настоящее, или истинное, название». Хотя тогда уже существовало слово «философ», введённое Пифагором, но сама деятельность так ещё не называлась всеми мыслителями.
Поэтому можно сказать, что «ἀλήθεια» – это и есть зачатки филоистики (любви к истине), то есть – научной философии. Однако то, что название «ἀλήθεια» не прижилось, вполне объяснимо. Слишком уж претенциозно саму деятельность называть «истиной». К тому же, как называть человека, занимающегося истиной? Видимо, любитель истины. Как же они назывались тогда, сказать трудно, но отчасти это навело меня на слово «филоистика». Оно обозначает любовь к истине, а не саму истину.
Итак, античные мудрецы, по сути, занимаясь поисками истины, осознавая необходимость этой работы для всего общества. Уже Фалес стал профессионально заниматься науками и, конечно, отделял их от религиозных или мифологических представлений, от бытовых знаний. Но религия всегда вторгалась в научную мудрость и пыталась диктовать свои права и догмы. К тому же, жрецы имели власть. Теософы разрабатывали свои представления о мире и навязывали их народу. А так как и то и другое называлось мудростью, то формально трудно было отделить одно от другого. Поэтому учёные мудрецы понимали необходимость отделения мудрости вообще (бытовой, религиозной и прочей) от мудрости научной, совершенно отличной от других видов мудрости. А если и не понимали, то подсознательно чувствовали эту необходимость.
Какие же были альтернативы? Я уже показал, что после Пифагора и Гераклита с Парменидом в ходу были два новых слова для обозначения деятельности не жрецов как мудрецов религии, а научных мудрецов, изучающим природу и мир без религиозной основы. Также в ходу было слово «софист», что, собственно, и означало «мудрец». Термин «софист» был более древним, но софисты дискредитировали философию нечестным подходом к истине. Кстати, это подтверждает то, что уже тогда существовал и в полной мере действовал внутренний фактор дискредитации философии. Всего факторов дискредитации философии четыре: религиозный, политический, имиджевый и внутренний. Все они постоянны, вечны. Как раз то, что религия постоянно внедряется в философию, и стало главной причиной поиска нового названия для деятельности по «поиску истины».