Венецианская дева - стр. 41
– Нам нужен свет, – наконец подытожил он свои мысли, – и ваша подвеска. Полагаю, солнечный свет, попадая на камень, каким-то образом активирует зеркало... – Говоря это, он рьяно принялся за работу, счищая паутину с окна принесенной с улицы палкой и протирая его пучком пожухлой травы.
Пока он был занят работой, Джемма вышла за дверь и замерла на пороге: свежий лесной аромат с примесью соли, словно рядом был океан, наполнил легкие опьяняющей свежестью, а сердце – счастьем. Если это и было какое-то зазеркалье, то невероятно прекрасное! Один только воздух стоил того, чтобы здесь оказаться.
– Пожалуйста, Джемма, не выходите из дома: мы не знаем, что это за место, – услышала она голос мужчины, взывавший к ее благоразумию.
И он, несомненно, был прав, но девушке отчего-то не верилось, что такое прекрасное место таит угрозу для них. Наоборот, оно спасло их... Но выходить она все же не стала: вернулась в дом, наблюдая, как... Хэйвуд – в конце концов, он тоже несколько раз звал её просто по имени – подтаскивает к окну раму венецианского зеркала, помещенную в самом темном углу. Джемме подумалось, что такие заброшенность и убогость совершенно не вяжутся с дорогой вещью, стоившей целое состояние. Кто оставил здесь это зеркало и почему? Наверное, спрятал... И, вполне вероятно, что это был именно Альба.
– Вы полагаете, нам сейчас уже безопасно вернуться? – спросила Джемма, отчего-то ничуть не желая возвращаться домой. С каким удовольствием она бы прогулялась по лесу, вдыхая его особенный аромат, и исследуя это место. Но Хэйвуд Лэнгли активно прилагал все усилия, чтобы открыть, как он думал, проход: очистил окно, повернул к нему зеркало и теперь стоял подле нее, намереваясь взять камень.
– Я не знаю, госпожа Фаррел, безопасно ли уже возвращаться, но я уверен в одном: мы не можем здесь оставаться.
– Почему?
Этот вопрос, казалось, вогнал его в ступор, так как мужчина, тряхнув головой, нескладно ответил:
– Потому что... мы понятия не имеем, что это за место, и... потому что... наш дом... где-то там, за стеклом.
Джемма продемонстрировала всем своим видом, что данные доводы кажутся ей неубедительными, но все же снизошла до вопроса:
– Вам нужен камень? – Хэйвуд кивнул: будьте добры. – Тогда сами снимите его – я боюсь разбудить малыша Бенета. Он только уснул! – Сказала и замерла, ощутив, как пальцы мужчины коснулись застежки на шее, а подвеска скользнула по коже, опустившись в ладонь, почти приласкавшую кожу груди. И в большей степени потому, что она слишком бурно дышала... Слишком бурно и слишком взволнованно. Глупое сердце!