Венецианская дева - стр. 13
– Я ходила к Мерит, травнице. Помнишь её?
– Это та повитуха, что помогает тебе?
– Она отчасти и повитуха, ты прав. Но и знахарка отменная! – По лицу мужа она поняла, что он догадался, зачем Джемма ходила к ней. И сказала настолько уверенно, насколько только могла: – Она поможет тебе, вот увидишь. Мерит творит чудеса!
Старик покачал головой.
– Зря ты выходишь из Лоджа одна, особенно в лес. Да еще к этой женщине! Сама знаешь, насколько злы люди: случись что, назовут её ведьмой – и дело с концом. Тебя может тоже затронуть... Достаточно цвета волос и твоей помощи этим женщинам.
Он был вторым, кто предостерег её этим днем, и Джемме стало не по себе, хотя она и пыталась не показать этого.
– Ничего со мной не случится, – уверила она мужа. – Тем более подле тебя, мой супруг. Ты всегда меня защитишь, разве нет? – И она искренне улыбнулась.
Фергюс Фаррел улыбнулся в ответ, но улыбка его была вовсе нерадостной.
– Боюсь, милая, из меня нынче скверный защитник. Тебе нужен кто-то покрепче меня!
– Не желаю и слышать...
– И все-таки ты должна понимать: с этого ложа мне уже не подняться.
– Мерит поможет...
– Джемма, никаким травам меня не спасти. Ты должна это принять!
– Нет, не говори так... – Мотнула она головой, и ресницы намокли от навернувшихся слез.
Джемма прижалась щекой к пергаментной коже руки своего мужа и расплакалась, сотрясаясь всем телом. Это была непростительная, просто преступная слабость, но она не сумела себя удержать, и потом будет корить себя всеми словами, но сейчас от слез делалось легче.
– Послушай, Джемма, моя милая девочка, я должен тебе кое-что рассказать, – произнес Фаррел, поглаживая её по плечу. – Кое-что важное для меня... – Она поглядела на мужа сквозь слезы. – Это касается зеркала в моей гардеробной. Да-да, послушай меня, я не выжил из ума, вспоминая о нём на этом одре болезни... Это зеркало очень особенное и редкое. Только благодаря тебе оно стало моим...
И лучше бы этого никогда не случилось...
Джемма припомнила, как четыре года назад, поехав с мужем на ярмарку в Йорк, засмотрелась на стеклянные бусы на лотке немолодого уже итальянца. Тот с трудом говорил по-английски, нет-нет да перемежая речь итальянскими фразами, и Джемма, учившая язык в детстве, перекинулась с ним парочкой фраз на родном языке. Мужчина так искренне восхитился, осыпая её всевозможными комплиментами и восторженными словами, что ей стало неловко, но муж, стоявший неподалеку, заслышав их, неожиданно пригласил итальянца в имение. Сказал, ему нравятся стеклянные бусины, которые продавал итальянец, и он был бы рад научиться делать такие же... Через два дня итальянец прибыл в поместье с заготовками будущих бусин, и они с Фергюсом надолго заперлись в его мастерской. А уже через неделю итальянец привез то самое зеркало: венецианское, такого изумительного литья, что Фергюс влюбился в него с первого взгляда. Он давно втайне надеялся разгадать тайну венецианских зеркал, подобрать тот самый состав, который придает выливаемому стеклу такие прозрачность и тонкость, прославившие их на весь мир, но, увы, безуспешно. И теперь, Джемма не знала, что конкретно пообещал ему Джакомо Альба, но у супруга будто выросли крылья. Он буквально порхал по имению, то и дело твердя, что скоро его мануфактура станет одной из ведущих не только на юге, но во всей Англии. Якобы Альба откроет ему некую тайну, которая изменит их жизнь...