Тень измены - стр. 7
– Ваше Сиятельство, не знаем ведь, чем заняться. Устали мы от бездействия, душа рвется в бой! – сказал я.
– Покудова отвоевался. Завтра отправляешься в Москву к Захару Григорьевичу. Пришло тебе новое назначение – послужить отечеству и матушке Императрице! А теперь убирайся с глаз моих!
Я вышел на улицу. Генерал отпустил меня, не угрожая более гауптвахтой и скорой расправой.
Дождь прекратился, ветер гнал по небу быстрые клочковатые облака, но возвращаться домой не хотелось.
За углом я столкнулся со своими приятелями, капитаном Петром Гуровым и капитан-лейтенантом Григорием Бутаковым.
– Ну как, генерал сильно гневался? – спросил Гришка.
– Переводят меня, – без предисловий заявил я.
– Куда? – разом воскликнули друзья.
– Пока в Москву, а там получу назначение.
– Может, все не так плохо, – философски заметил Петр, похлопав меня по плечу. – Это событие непременно нужно отметить.
Мы направились в трактир, чтобы обмыть мое новое назначение.
«Трактиръ «Кабанья голова», – гласила выцветшая надпись. Из-за дневного времени зал был заполнен наполовину. Хозяин за стойкой сосредоточенно обтирал кружки, а у окна за столом, заставленным тарелками и бутылками, веселилась хмельная компания.
С нашим появлением на мгновение воцарилась тишина, но, не увидев в нас угрозу, офицеры продолжили шумную беседу.
– Пожалуй, нужно заказать поесть и выпить, – предложил Гришка, подзывая трактирщика жестом. – Эй, любезный! Принеси-ка нам вина!
С Григорием мы познакомились еще в годы учебы в академии, куда меня определил Захар Григорьевич после приезда в Петербург. Было это пятнадцать лет назад. Через год к нам присоединился Петр – высокий, широкоплечий здоровяк с огненно-рыжими волосами. За его устрашающей внешностью скрывался добряк и весельчак, а еще он был верным другом.
Этот великан мог без труда голыми руками согнуть подкову, а в рукопашном бою ему не было равных. За глаза мы часто звали его Кувалдой, но в лицо не смели. Кулак Петра был способен свалить лошадь, не то что человека. Нам с Гришкой тоже пару раз перепадало. Правда, и мы не оставались в долгу.
В отличие от Петра, Григорий был человеком рассудительным и редко ввязывался в авантюры. Порой только ему удавалось остудить наши с Петром горячие головы.
– Эй, приятель, ты, часом, не заболел? – Григорий хлопнул меня по плечу. – Может, в картишки перекинемся?
– А в комнатах мадам Лесской появились новые девочки, – вставил Петр, одним махом осушая кружку вина.
– Хватит с тебя красоток, – насмешливо хмыкнул Гришка. – Эдак ты все деньги туда снесешь, а тебе еще карточный долг отдавать. Лучше женись на какой-нибудь богатенькой вдовушке.