Тёмный лес - стр. 4
Человек в плаще кивнул, затем поднялся.
Дверь тихо закрылась, и Вавила снова остался один. За окном туман становился всё гуще, словно город медленно погружался в воду. Он посмотрел на нож, что лежал перед ним, перевёрнутый лезвием к столу.
– Ну что ж, – пробормотал он, глядя на тусклый свет свечи, – если этот Клогхад Даар существует, я его найду. А если нет… значит, я просто заберу золото у тех, кто верит в сказки. Так или иначе – это последнее дело. Пора на покой. Этих денег мне хватит надолго.
Вавила поднялся и подошёл к окну. Внизу город жил своей жизнью, а где-то там, на западе, его ждал Тёмный лес.
***
Вавила ехал вдоль залива Пимонт, чьи воды простирались к горизонту спокойным зеркалом. Ветер, что дул с залива, приносил с собой свежесть солёной воды, смешанную с запахом водорослей. По правую руку тянулась горная цепь Содраберг – тёмные пики вздымались высоко, будто усталые великаны прислонились друг к другу, чтобы отдохнуть. Их каменистые склоны были покрыты пятнами кустарников, а кое-где пробивались карликовые сосны, упрямо цепляющиеся за жизнь в этих суровых условиях.
Дорога вела на северо-запад, туда, где за перевалами лежала граница Иллирии с Юкстомаром. Она то сужалась, извиваясь у подножия гор, то раскрывалась, обнажая залив или выжженные солнцем поля. Вавила не спешил – путь сам решал, сколько займёт времени.
Конь шагал ровно, копыта отбивали мерный ритм по каменной мостовой. Ветер играл в его гриве, нёс запах сухой земли, дыма с запада и горькой полыни. Иногда в этот аромат вплетался слабый дух конского пота и кожи седла. Вавила глядел вперёд, но в мыслях вертелось задание.
Позади остался Пискаторис – город, окутанный глухой тишиной, прерываемой лишь кашлем да детским плачем за закрытыми окнами. Чума хозяйничала здесь несколько недель. Заколоченные двери, брошенные телеги у въезда, пустые улицы – всё говорило о беде. В воздухе стоял едкий запах болезни, прилипавший к коже.
Он сжал поводья, поторапливая коня. Лишние беды ему были ни к чему. Только когда ветер с залива коснулся лица, он позволил себе выдохнуть и вновь обратил взгляд на дорогу.
По дороге встречались путники. Беженцы, спасающиеся от войны, шли семьями, гнали ослов, навьюченных пожитками, несли на спинах корзины. Женщины держали детей, а мужчины, хмурые и молчаливые, тащили домашний скарб: мешки с зерном, старые медные котлы, обветшалую утварь. Всё, что осталось от их прежней жизни, теперь лежало на плечах и дрожало в руках.
– Куда путь держишь, странник? – окликнул его старик с повозки, которую тащила заезженная кляча.