Странненький - стр. 19
– Нэ чого, а кого.
Его рука медленно стала подниматься, описав дугу над плечом, после чего его палец указал на какую-то точку за окном.
Я проследил за ним, но ничего не заметил, разве что, может, дрожание разогретого воздуха. Он явно ждал моей реакции, но я передёрнул плечами, показывая, что не понимаю, о чём он говорит.
Его рука безвольно упала назад.
Он как-то затравленно забился в угол койки, словно его недавние действия отняли у него последние силы.
– Тебе плохо? – спросил я. – Может врача позвать?
Он замотал головой. Посидев немного в скорченной позе, он немного успокоился – как будто внутренне примирился с чем-то.
– Воно выришило мэнэ забраты2, – прошептал он.
– Кто?
Он, почему-то, долго раздумывал, перед тем как ответить.
– Ты впэвнэный, що хочешь побачиты3?
Дальше я совершил свою главную ошибку в жизни. Или это было бинго. Я не знаю. Тут зависит от того, как посмотреть. В общем, я кивнул.
Мольфар, или кто бы он ни был, встал и крадучись, словно за ним следят, подобрался ко мне, потянул свои длинные артистические пальцы, коснулся футболки на груди, будто ощупывая, а затем неожиданно со всей силы вонзил палец в мою уже вполне затянувшуюся ранку. Я вскрикнул больше от неожиданности, чем от боли, и хотел оттолкнуть его, но он и сам уже попятился назад, в облюбованный им угол, отвернулся от меня и погрузился в какое-то бормотание со стонами. Кажется, он шептал, что сожалеет.
– Больной, что ли! – я покрутил пальцем у виска, и осмотрел место его прикосновения. Сквозь ткань стала просачиваться кровь. Сначала крупное пятно, прямо на месте где он повредил корку, а затем проступил какой-то миндалевидный ореол вокруг, так что отпечаток стал напоминать рисунок глаза. Мне стало как-то нехорошо. Вроде и боль уже прошла, да она и не была сильной. И крови-то вытекло совсем немного. Но после его прикосновения в теле проснулась какая-то дрожь, словно озноб, забегали мурашки, поднялись волоски на коже. А в ранке стало чувствоваться неприятное биение, словно бы там образовался какой-то альтернативный источник пульса.
Чтобы как-то прервать ощущение дискомфорта, я вышел вон и побрёл к раковине, застирать кровавый след. Не знаю, что я делал не так, но, несмотря на то, что я два раза его намыливал, толком избавиться от крови не удалось, отпечаток остался, только стал более размытым. Сдавшись, я вернулся в палату, зашёл вполоборота, аккуратно притворив дверь, развернулся, и увидел, что окно приоткрыто, внутри гуляет сильный сквозняк, а под окном в неудобном положении, будто держа корпус на весу, неподвижно сидит на корточках мольфар. Потом глаза привыкли к солнцу, и я понял, что он удавил себя длинным шнуром, который приспособил для этого к пеньку прута от решётки на подоконнике. На его лице застыла хитрая улыбка, будто бы ему удалось ловко обвести кого-то вокруг пальца.