Стерегущие золото грифы - стр. 34
Он поднялся, сжимая рукоять чекана и не отводя взгляда от силуэта. Тот был весь равномерно чёрный, тогда как у человека выделялись бы светлым лицо и, может быть, детали одежды. Но и камнем стоявшее впереди не было – оно шевельнулось. Грузно, грубо, неуклюже.
«Адыган», – всплыло в голове Темира. Он слабо улыбнулся, вспоминая тяжёлые шаги, слышанные однажды в потусторонней тайге. Сказочный скакун на его плече не подсказал верную дорогу, и Шаманка не придёт, чтобы увести Темира обратно в подлунный мир. Сражаться? «Я воин!» – тонкий голосок из прошлого в его ушах. «Какой ты воин? Ты сам не знаешь, кто ты», – ответил себе Темир.
Он разжал пальцы, и чекан упал в снег, пробив в неплотном сугробе длинную тонкую полосу до стылой земли. Темир медленно отвернулся от едва различимой в снежной круговерти фигуры и побрёл прочь. Он чувствовал взгляд спиной. Чувствовал позвоночником, всем телом. Между лопатками свербело, пот крупными каплями катился по телу, несмотря на холод. То, что стоит там, не тронет его – внезапно понял Темир. Это только страж невидимых границ, и ничего более.
Ветер стихал, унося с собой и тучи, вновь обнажая звёзды на небе. Снега под ногами стало совсем мало. Темир поскользнулся и упал на колени. Удар отдался во всём теле. Он осторожно разгрёб снег, под которым оказался толстый слой льда. Замёрзшая вода серебрилась и блестела до самого горизонта, лишь кое-где припорошенная снегом.
– Кальджин-Кёль, – прошептал Темир, прекрасно зная, что Кальджин никогда не замерзает таким толстым слоем льда, чтобы человек мог упасть с размаху и не провалиться.
Произнесённое вслух привычное название не сработало, не сделало мир вокруг знакомым. Страх липким языком облизывал холодные пальцы Темира, сводя их судорогой. Волосы на голове шевелились, в груди всё остыло. Его мутило, и ледяная равнина вращалась вокруг. Он обернулся. Страж то ли следовал за ним, то ли сам Темир на самом деле не двигался, хотя ему казалось, что он отошёл далеко от того места, где проснулся. Огромное и тёмное нечто всё ещё стояло на прежнем расстоянии.
Темир посмотрел немного левее нового знакомца, туда, где под снежным одеялом остался лежать конь. И увидел рядом с животным себя самого, навечно застывшего в позе спящего и превращающегося в такой же белый холмик. Согнутые в коленях ноги, одна рука на животе, другая вытянута вдоль тела, голова бессильно опущена на правое плечо.
Темир закрыл глаза, чтобы ужасная картина исчезла. Руки, опиравшиеся о лёд, подломились, и он упал лицом вниз, до крови ссадив кожу на скуле о шероховатую поверхность застывшего озера. Новая сказка осталась неуслышанной.