Сошествие/Descensus - стр. 24
Она ушла, когда поняла, что человек, с которым она делила постель, теперь совсем не похож на того, за кого она вышла замуж и чью фамилию носила. Она ушла. Потому что тот, которого она любила не вернулся с войны. Как и многие, ушедшие на войну вместе с ним. Ушедшие на войну, погибли на ней. А вернулись – чужие, иные. У них были прежние голоса и лица, их пусть и огрубевшие руки на первый взгляд казались такими же, плечи были широкими и надёжными как и раньше, а память твердила – что это они. Они – родные, любимые, желанные и долгожданные. Чужими были только глаза. Чужими глазами глядели на прежний мир эти люди. Глазами, потерявшими былую мягкость. Глазами, которые видели людей и вещи, которых больше не существовало и не замечали тех, кто рядом. И тогда жёны выживших поняли, что овдовели. Они поняли, что никто никогда не возвращается с войны, а внешнее сходство – лишь иллюзия. Подлая иллюзия. Уехавшие от них когда-то безусые юноши похоронены в безымянных могилах. А те, кто вернулся вместо их – чужие. Лишь образ, лишь подобие тех ушедших, дорогих, любимых и желанных.
Она ушла, как и все другие, заплаканные, несчастные, состарившиеся. Те, кто не смог полюбить вернувшихся чужаков. Ушла не предав свой любви, сохранив ей верность до последних дней. Её любовь не остыла. Просто она поняла, что её муж погиб. Она узнала как это бывает. Узнала то, что когда-то ей рассказывала её мать, а той – её мать. Узнала истину, которые всегда узнают женщины, рождённые там, где войны никогда не прекращаются.
Срджан поцеловал фотографию, бережно пряча в томик романа Сто лет одиночества, и белокурая девушка, весело и молодо улыбающаяся, оказалась на страницах, где через шесть месяцев после кровавой бойни, когда зажили раны у пострадавших и увяли последние цветы на общей могиле, Аурелиано Второй привёз в Макондо невесту и устроил пышную свадьбу, на которой гуляли ровно двадцать дней.
Он положил книгу с фотографией в дорожную сумку, чтобы никогда с ней не расставаться, никогда не забывать, никогда не открывать и никогда, пока живёт на этой земле – не видеть.
В условленное утро Срджан, Мрджан и Младжан с одинаковыми дорожными сумками на плечах, поцеловавшись в знак приветствия трижды, встретились в ожидании отъезда как важного судьбоносного события. Опухшие, похмельные и торжественные Мрджан и Младжан разместили свои немногочисленные вещи в багажник пыльного неухоженного автобусика. По их лицам можно было прочитать как прошла их неделя: свободная, пьяная, безумная. Человек свободен тогда, когда ему больше нечего терять, когда он не должен думать, что о нём подумают другие. Такую свободу человек познаёт лишь на войне, ведь тогда ему прощается даже непростительное, тяжесть всех его ошибок смягчается и забывается. Перед лицом смерти, перед лицом большой и всем понятной смерти человек свободен, а свобода даёт возможность делать всё, что хочешь. Если повезёт не вернуться, то в памяти людей он останется воином, о котором будут помнить только хорошее, а если всё же вернётся, то и память и дела рассеются как дым.