Римшот для тунца - стр. 3

Но я перебил:

– Знаете, есть люди, которым очень рады после их ухода. Из общения с авторитетными спецами я хорошо уяснил: я именно из этих, которые способны осчастливить общественность своим небытием на литературном Олимпе.

– Сдаешься? Струсил?

– Нет, просто…просто…

– Что?

– Нет сил! Надоело! Надоело жопой волны рассекать!

Я понял, что позволил бестактность в общении с дамой и быстро извинился. Но она, казалось, не придала значение и наддала:

– А надо встать и рассекать!

Мы оба рассмеялись.

– Сейчас расскажу тебе случай из истории, возможно, он тебя не только рассмешит, но и поднимет твой боевой дух!

– Интересно…

– Как-то Константин Бальмонт – помнишь такого? – был приглашен в Ясную Поляну самим Львом Толстым. Поэзия Бальмонта классика не впечатлила. Но Константин Дмитриевич на это отреагировал так: «Старик ловко притворился, что ему стихи мои не нравятся».

– Буду вспоминать этот случай «во дни сомнений, во дни тягостных раздумий», – пообещал я.

– И запомни, в жизни каждого человека есть прекрасные люди, которые всегда рады загнать нас в могилу. Так не будем же доставлять им такого удовольствия.

– Положим, не будем. Но не могут же несколько человек подряд ошибаться, клеймя мою литературную несостоятельность. Такого же не бывает!

– Бывает. Уж поверь моему огромному жизненному опыту. Всякое бывает. В такой ситуации главное не надо подхватывать чужие помои и с упоением лить на себя.

– А как же требовательность к себе? Самоирония? – резюмировал я.

– Я не об этом. Скажи про себя, что у тебя кривые ноги, и вот увидишь, вскорости все будут говорить: «Ну, как там тот кривоногий поживает?» Я про ложное самобичевание, если ты меня понимаешь. Да, прими как истину: люди не прощают тех, кто выше, чище и талантливее, чем они. Нужно делать так, как учил великий Окуджава: «Не придавать себе особого значения, но знать себе цену». И вообще, творческая зависть – определение довольно хорошо изученное в литературе и искусстве. Не знал?

Я промолчал. Я был уверен, что что-то идет в моей жизни не так. Я знал, что дурно выгляжу. Каждый раз, смотря в зеркало, я видел некрасивого человека, днем работающего грузчиком, а по ночам поддерживающего небо.

– Может у тебя проблема с темой? Не знаешь, о чем писать?

– И с этим тоже, – признался я.

– А как тебе такая: молодежь маленького городка разделилась на два лагеря. В одном – дети богатых родителей, в другом – бедные. Они объявили друг другу войну. На чьей стороне будет победа – решать тебе.

– Спасибо, но…не то, – мне было жалко Людмилу Какоевну, но сюжет мне показался нежизнеспособным.