Римшот для тунца - стр. 4
Вдруг она сказала:
– Есть идея! Тебе нужно пообщаться с единомышленниками. Это на тебя подействует, как вливание свежей крови.
Я недоверчиво посмотрел на нее.
– В молодости я много проводила времени в неформальном общении с молодыми творческими людьми.
Она слегка зарделась.
– Тогда это никто не называл «тусовка» или «туса». Существовало более теплое слово – «компания». Представь, конец шестидесятых. Я жила в Ленинграде в общежитии. Город необыкновенный, со своей культурой, город, повернутый к Европе. С Запада тянуло свободой. «Битлз», хиппи, дети-цветы…
Я внимательно слушал, с трудом представляя мою хиппующую собеседницу среди детей-цветов.
– Мы много спорили, читали стихи. Окуджава, Ахмадулина, Вознесенский. Это было самое счастливое время в моей жизни.
Яркие воспоминания смягчили угловатые черты лица моей собеседницы. Даже подбородок слегка округлился.
– Я постараюсь тебе помочь. Позвоню своему бывшему студенту, он общается с неформалами. Мы с ним недавно встретились и обменялись телефонами. Он столько интересного порассказал! Оказывается, во Владивостоке кипит творческая жизнь. Художники, актеры, поэты, писатели, музыканты. С разными темпераментами, стремлениями, идеями. Они раскрывают свой внутренний мир, спорят, советуются. Моего знакомого зовут Семен. Я обязательно с ним свяжусь.
– Спасибо.
Я в очередной раз восхитился ее неравнодушию.
Солнце почти село. Отблески багрового заката, таинственная дымка майских сумерек, всполохи первых фонарей, тонкий аромат распустившейся черемухи, – все это казалось незначительным. Главное, что в этот момент я ощущал рядом с собой союзника, учителя и верного друга. И неважно, что ему было далеко за пятьдесят, а может, за шестьдесят или семьдесят. Просто я почувствовал себя живым. Мы обменялись телефонами, и я сказал:
– Ну, мне пора. Меня уже потеряли, да и собака нагулялась. – Я посмотрел на свою собеседницу с благодарностью. – Хорошо, что я вас встретил.
Еще я хотел сказать, что она прекрасная женщина и благороднейший человек, что отнюдь не мне, а именно ей присущ дар ощущать чужое страдание более остро, чем свое, что ее послали мне в этот вечер ангелы, но… не смог. И пожать ее немолодую руку – тоже не смог. И поцеловать ее морщинистую щеку… Мы тепло попрощались, и я пошел домой. По дороге мне вспомнились слова Ницше: «Уставший бояться способен сразиться с врагами». И хотя настоящими врагами я не обзавелся, готовность сразиться с ними у меня появилась.
Придя домой, я выбрал чистую тетрадь побрутальнее. На черном картоне обложки были вытеснены золотом слова «World of Warcraft». На первой странице я поставил число, 21 мая 2020 года, и сделал первую запись: «Несчастная Серая Шейка опустила свой печальный зад в ледяную воду грустного пруда». Результаты литературного труда меня вполне удовлетворили. Слово, данное Людмиле Какоевне писать всегда, писать везде, я сдержал.