Психоаналитические теории развития - стр. 71

На наш взгляд, Кохут придает непомерное значение патогенетической роли родителей, полагая, что за патологию самости ответственны патогенетические особенности их личностей и патогенетические свойства окружения. Этот подход напоминает раннюю модель Фрейда – модель «аффективной травмы», согласно которой психопатологические проявления у взрослого рассматривались как последствия совращения в детстве. Вскоре Фрейд осознал, что сексуальные и агрессивные импульсы, возникающие в душе ребенка, также содействуют конфликту. Однако Кохут считает, что «влечения переживаются в качестве продуктов дезинтеграции, когда самость остается без поддержки» (1977, р. 171), как будто ребенок – это беспомощная, пассивная жертва внешних сил. Такой взгляд, безусловно, противоречит представлению о процессе развития, в соответствии с которым врожденные потенциальные возможности и активность ребенка точно так же формируют конечный результат, как и тот опыт, который ребенок получил во взаимодействии с окружением.

Кроме того, согласно теории Кохута, патология самости препятствует продвижению к эдиповым желаниям и конфликтам. Это означает, что патология развития в одной системе становится причиной задержки развития в других, но эта идея не подтверждается клиническим опытом. Проблемы нарциссизма, самооценки, функционирования Эго могут придать особую форму доэдиповым стремлениям и эдипову комплексу, а также их разрешению, но процесса развития они не останавливают. Наконец, как мы упоминали ранее, существуют сомнения в правильности ретроспективных теорий развития, построенных на обобщенных гипотезах о детских источниках психопатологических нарушений, которые возникают у взрослого (см. Brody, 1982).

Тем не менее мы обязаны Кохуту тем, что он указал на необходимость эмпатии – как способа понять другого человека – в отношениях матери и ребенка и в аналитических отношениях. Также его акцент на концепциях, «близких к эмпирическим» (на представлениях, которые относятся к клинической ситуации и не обременены расплывчатыми метапсихологическими формулировками) напоминает нам о том, как важно, чтобы наши теории сохраняли свое значение для клинической практики.

Кернберг занимался прежде всего интеграцией психоаналитических теорий. В течение нескольких лет он соотносил различные представления и гипотезы о психическом развитии, выдвинутые Кляйн, британской школой, Малер и другими, объединив их с теориями Якобсон и создав то, что им было названо Эго-психологией объектных отношений, которая нашла широкое применение в нозологии, диагностике и терапевтической практике (1975, 1976, 1980а, 1984, 1987). Различного рода сложности и противоречия, связанные с этим подходом, детально рассмотрены и критически проанализированы разными авторами (см., например, Heimann, 1966; Calef, Weinshel, 1979; Milton Klein, Tribich, 1981; Brody, 1982: Greenberg, Mitchell, 1983).