Проиграй мне поцелуй - стр. 38
— То, — он поводит шеей и скептически смеется, — то ты пойдешь домой и больше приходить не будешь. У меня, по доброте душевной, приготовлен утешительный приз для тебя.
Не вижу ничего смешного, внезапно хочу заорать. Ни-че-го!
— Какой?
Мое требование ему явно очень не нравится, и он ступает вперед, но потом останавливается и сводит пальцы прямо на губах, собирая в кулак.
— Обеспечу тебя приличным поцелуем, — вскидывает Везувий голову. — Тоже на память. Тебя приходится всему учить.
Ему реально не стоило этого говорить.
— Это такое же «на память», когда ты сбежал от меня в галерее? — вне себя от унижения срываюсь я.
Застывший, он смотрит на меня так напряженно, что я теряю ориентацию в пространстве… теряю причину моего нахождения здесь, в затемненном уголке, в стороне от залитого светом фойе помпезного отеля.
Причину моего нахождения в самом отеле.
Везувий не жалеет мой локоть, когда направляет наши тела к ресепшн-стойке.
— Зачем это нам туда?
— При свидетелях. Все будем делать при свидетелях. Достань колоду, нераспечатанную, — бросает он мерзким тоном Арсению. — Классическая или стад? — интересуется у меня, намеренно поглядывая сверху вниз. Даже его ресницы двигаются сурово.
— Что-что?
Классическая или стад? Это позы… в сексе?
— Игра в покер. Какая? — с нажимом продолжает он.
Невероятно сложно выбрать, когда не умеешь играть в покер.
— Я играю в дурака, — безапелляционно заявляю я, выдирая локоть из хватки. — И в подкидного тоже, да. И в классический. Обычный.
Ошеломленно он взирает на меня, но не из-за ответа, а, видимо, из-за того, что сам не заметил, как цепко держал меня все это время.
И что толку думать о таком? Ведь в галерее Везувий тоже многое проецировал своим поведением.
Со вздохом опускаю локоть на стойку, подпирая ладонью щеку. Я намерена выиграть, потому что другой вариант невозможен. Но обещание утешительного приза превратило мое сердце в монстра. Не знаю, как жить с этим чудовищем внутри. У меня трясутся поджилки, а в животе — холодно-горячее желе, и оно издает какой-то вой. Жуть.
Везувий совершенно бесцеремонно направляет взгляд на мой ботинок, который стучит по подошве своего собрата.
— Давай, раздавай, — со вздохом говорю я.
Надежда на то, что после моего приказа Родин специально сделает наоборот, улетучивается.
От шелеста карт в его непоколебимых руках у меня дрожат даже зубы.
Давай быстрее, не мой будущий муж.
Везувий явно решил растянуть удовольствие, демонстрируя послушание карт в ладонях мастера.
Червы и пики хрустят, водопадом слетая к мрамору, а у меня собираются злые слезы в глазах.