Предатель. Сломанные лозы - стр. 41
Минут через десять расспросов и блужданий он таки нашёл маленький магазинчик «Красный фартук» — его лого изображало большущую рыбину с половником и в фартуке. Было там на редкость безлюдно — цены кусались. Альберт привык, что в Оресте рыба продавалась “фермерская”, и, при его неприхотливых вкусах, не жаловался. Но в “Красном Фартуке” выращенную на фермах рыбу не продавали. И даже консервы, уложенные пирамидками на стелажах, изготавляли из самых свежих морских продуктов.
А вот «холодная» витрина буквально приковывала к себе взгляд. Чего здесь только не было!
На стеклянной посуде, среди салатных листьев и пучков свежей зелени, вальяжно разлеглись клешнятые омары и крупные, в половину ладони, королевские креветки. На синих, расписанных национальным орнаментом тарелках круглились медальоны мидий — уже раскрытых, запечённых со специями. Сочащиеся жирным соком балыки из красной рыбы перемежались плетёными из копчёного сыра «косичками». Украшали все это великолепие расставленные поверху витрины корзинки, заполненные яркими овощами и зеленью.
Сидящая за прилавком девушка листала какой-то молодежный журнал c пёстрой обложкой. Альберт не без сожаления подумал, что будь у него время на такие увеселения юности, ему сейчас нашлось бы о чем поддержать с девушкой беседу. А поболтать с ней он бы не отказался, девушка была очень привлекательной. Пухлогубая, с пышными темными волосами, яркая и чувственная — настоящая дочь Юга. С трудом отводя взгляд от глубокого декольте ее майки, Альберт подумал, не специально ли мать послала его сюда, не было ли это очередным ее сговором с какими-нибудь дальними родственниками. Девушка, впрочем, и сама по себе была чудо как хороша.
Она подняла на Альберта прозрачные серые глаза и улыбнулась:
— У нас самая лучшая рыба.
— Да, я вижу... — Он покрутил головой, выражая восхищение. — Но мне нужен копчёный осётр.
Она разом потеряла интерес. «Не сезон», — сказала как отрезала. А то Альберт сам не знал.
Покрутившись, он вышел на улицу. Холодный ветер принес запах моря и продрал до костей. Альберт запахнул ворот пальто и пожалел, что не захватил с собой шарф. Надо было возвращаться на железнодорожную станцию: ну, нет осетра — что ему, самому ловить эту гребаную рыбу? Пусть мать и тетушка Сарида выкручиваются сами, как хотят. Говорят, в Бадкуре есть умельцы, которые могут за осетра камбалу выдать — конечно, используют вкусовые добавки, но это уже не его проблема.
С парковки открывался вид на море и горы. Несмотря на холод, Альберт не смог отказать себе в удовольствии: замер, глубоко вдохнул и почувствовал, как земля под ногами словно бы источает некую силу. Силу предков? Посмеялся над собой: рановато для его двадцати пяти мыслить такими замшелыми категориями — но это внезапное ощущение единения хотелось продлить. Он даже разозлился, когда ход его мыслей прервал подъехавший школьный автобус. Оттуда, к его удивлению, высыпала пестрая толпа из пожилых мужчин и женщин: кто-то из них нес в охапку дрова, кто-то — подносы с салатами, кто-то — коробки с пивом, одна же особо колоритная бабка тащила огромное алюминиевое ведро — похоже, увесистое. Альберт сразу обратил на нее внимание — на ней был полушубок с вышивкой на спине, и он узнал эти узоры. Старейшина.