Поветрие - стр. 48
– В общем, так, – сказал Фрязин, почесав сперва в бороде. – Поплывем мы с парнем сейчас в Зубцов, к ночи там будем. Вы тут запритесь, лучше где-нибудь в одной избе, да разожгите вокруг огни, они этого не любят. Возьмите вилы, топоры, кто в окно сунется или дверь почнет ломать – бейте. Пересидите, а днем мы вернемся, приведем людей из города, а получится – так и стрельцов.
– И-и, Федор Лукич, – замахал руками Нечай. – Какие стрельцы, спаси-помилуй! Никого тебе не дадут, только выгонят. Сделай божескую милость – увези ты нас отсюда на своем струге в Зубцов.
– Куда ж я вас тут посажу, к себе на голову? – спросил Фрязин, указывая на струг, весь заставленный бочонками с груздями.
– Федор Лукич, сгрузи это все! – заговорил Нечай жалобно. – Вона, под навес здесь положи. Довези нас, а потом вернешься за своей поклажей.
– Ага, вернусь, – Фрзяин нахмурился. – Вернусь, а к ней уже ноги приделаны. Я что, Нечай, вчера родился, что ли? Это ж полгода работы, это все пропитание на все Воскресенское, а ты хочешь, чтобы я это здесь оставил без присмотра?
– Да кому ж тут взять, если мы с тобой поплывем? – спросил Нечай.
– Было б что взять, – проворчал Фрязин. – А кому взять – это всегда найдется. Не жалоби меня, Нечай, не разжалобишь. Чем зря языком трепать, лучше давай подумаем, как вы тут обороняться будете, покуда мы не вернемся.
– Да как мы здесь будем борониться? – в голосе Нечая послышалось отчаяние. – У меня ж тут, сам погляди, одни, почитай, бабы остались да ребятишки! К ним полезут упыри – они ж разорутся только, друг другу на головы полезут, а толку никакого не будет. Нет уж, как есть, а еще одну ночь тут мы не переживем, так и знай. Вернешься, а мы все тут будем уж синие, и где-то под корягой будем сидеть. Не попусти этого, Федор Лукич, сделай ты христианскую милость. Мы бы сами поплыли, да вчера подлец-Тимошка лодку увел. И ведь один, никого не взял, даже вот Аленку свою!
Максим все это время слушал, и не мог понять, на чьей он стороне. Ежели по писанию поступать, то, конечно, следовало этих людей взять с собой. Несомненно, и рыцарь Круглого стола так бы сделал. С другой стороны, сам же он всю зиму в поте лица резал, варил, солил эти грузди помимо своего учения, тоже нелегкого. Потерять их было бы для всей их ватаги смертью, и он хорошо понимал, отчего Фрязин не хочет даже на миг выпустить их из рук.
– Давай, я сойду, – предложил он вполголоса Фрязину. – Останусь здесь, посторожу грибы. А ты вези людей в Зубцов, потом вернешься.
– Да помолчи ты, лыцарь, не суйся, – отмахнулся Фрязин. – Разжалобил тебя этот болван, а дело его, может быть, не такое страшное. Чтоб все села в округе разом обезлюдели… такого давно не было. Может, привирает Нечай, а сам каверзу какую затеял.