Погружение. Поэтический дневник - стр. 6
Если уж на то пошло, я вспоминаю прямо противоположное, как во время дефолта, банки подсуетились и объявили невозможность возвращать вклады гражданам. Гусинский, Смоленский, Ходорковский, Фридман отдавали только половину, даже будучи не задетыми тем дефолтом! И в самый разгар финансовых катаклизмов на праздник Ханука в Москве по Тверской торжественным маршем прошествовали белые мерседесы с канделябрами-семисвечниками на крышах. Мне позвонил взволнованный коллега, соплеменник банкиров, и кричал в трубку: "Что же они творят, ведь такое могут спровоцировать!" А я ему устало возразила: "Успокойся, столько у людей забот по выживанию, что уже ни на какие провокации они не откликнутся".
Не было никаких погромов. Но, видимо, как-то надо было оправдать волну эмиграции из страны, на которую обрушились разом неисчислимые бедствия. И в романе эта волна обозначена с поразительной достоверностью. Земля обетованная встретила беглецов испытаниями, которых они никак не ждали. Погоня за куском хлеба насущного, крыши над головой, работы растянулась на долгие годы, они хлебнули всего сполна. Сама Рубина, кстати, рассказывает в интервью, что и она со своей семьей крутилась, как могла, пришлось и домработницей пробавляться, и в мелких газетенках редактировать.
Заметим, что писательница наша никакого ущерба в своем становлении в СССР из-за своей национальности не испытывала, впервые опубликовалась в журнале "Юность" еще девятиклассницей (вовсе ни разу не битой в школе за то, что она еврейка). Она была принята в Союз писателей в 26 лет – и стала самой молодой в этом звании! Ничего сокрушительного не произошло в ее биографии и когда она, уроженка города Ташкента, переехала в Москву, вышла замуж, писала и печаталась, ничего не откладывая в стол.
Я рада, что и в Израиле, в конце концов, всё у нее образовалось, она написала и выпустила эти романы, у нее есть свой преданный читатель. Пишет она на русском, естественно, в основном здесь и продает свои книги.
После того, как я прочитала роман "Маньяк Гуревич", я еще раз перечитала книгу "На солнечной стороне улицы". Книга премии стоит! И стоит того, чтобы ее перечесть.
Рубина строит очень сложную композицию: три сюжетных линии переплетаются, то тесно соприкасаясь, то отстраняясь одна от другой. Все три – женщины, Катя, Вера и сама писательница, которая иногда со своими вымышленными героями встречается; между ними что-то происходит или она молча наблюдает за действием со стороны, делясь с читателем своими размышлениями. Героини свободно блуждают в пространстве и даже во времени, и все прочие многочисленные герои то появляются в романе стариками, то возвращаются в повествование юными, вспоминая, кто они и откуда.