Пленница босса - стр. 43

Павел Григорьевич потянулся за куриной ножкой, жадно облизываясь. В этот момент мамочка, испугавшаяся за здоровье мужчины, как даст ему тканевой салфеткой с колен по рукам! Я поперхнулась едой, закашлявшись, а босс буквально ошалел.

— Вам нельзя, — хрипло, но твердо отрезала женщина. Аж гордость за нее взяла! — нормальную еду, Пашенька. Уж простите.

Поглядывая то на меня, то на мамочку, он осторожно протянул:

— Почему же это?

— Ну, как же… — пожимая плечами, та глянула на меня, ища поддержки. Я кивнула, она и выпалила: — Вы же у нас особенный.

13. Часть 13

— Какой-какой, Марья Витальевна? — по мановению волшебной палочки приказной надменный тон начальника стал больше походить на фальцет.

Скрыв смех за кашлем, на всякий случай прикрыла лицо стаканчиком клюквенного морса. Тем временем, моя искренняя и открытая мамочка развела руками:

— Мы ведь оба знаем, что желудок у вас слабенький.

Брови Павла Григорьевича так и поползли на лоб, а красивый темно-синий галстук резко стал душить. Быстро послабляя давление, мужчина бросил на меня изучающий взгляд. Не требовалось быть гением, чтобы понять: к делу приложила руку Сонечка.

— Не ожидал от тебя такого, Симонова, — покачал головой босс, будто бы говоря: «Что за детский сад ты тут устроила?». — Удивляешь с каждой секундой все больше и больше.

Мама поняла все по-своему. Испуганно переводя взгляд с меня на Астафьева, она явно переживала, что ее смелое высказывание отразится на моей работе. Мол, сдала я личные тайны начальника, проявила непрофессионализм. Астафьев, не скрывая эмоций, смотрел на меня исподлобья уничтожающе. Махнув рукой, она путанно и растерянно выдохнула:

— Что вы, Пашенька! Сонечка тут ни причем. Она никогда ничего о вас не рассказывала. Ну, по вам просто все сразу видно.

Вот тут-то даже я застопорилась, возникла напряженная тишина. Оперевшись локтем в край стола, Астафьев прикрыл лицо рукой, с прищуром протянув:

— Я сейчас правильно понял: вы мой «слабенький желудок» заметили издалека? Как рентген или УЗИ?

Сглотнув тяжелую слюну, мама посмотрела на меня испуганным взглядом, в котором явно читалось: «Я ляпнула что-то не то и теперь не знаю, как выкручиваться!».

Немного подумав, она, наконец, оправдалась:

— Я ведь, как любая мать, все сама вижу и замечаю. И никакие анализы мне не нужны.

Глаза Павла загорелись мальчишеским огнем. Он прекрасно понимал, что корень проблемы во мне, и я буквально загнала собственную мать в угол. Сжав губы, будто давя смешок, он нарочито серьезно уточнил:

— Подскажите, что же вы такого увидели?