Песня Свон - стр. 91
– Роланд, – сказал он, – мы с тобой в ближайшую пару минут сможем многое узнать друг о друге. Тэдди! Где огонь? – Огонь у Уорнера на минуту пригас, и Роланд остался в темноте один на один с полковником. – Плохой день, – сказал Маклин. – Видел ли ты хуже, а?
– Нет, сэр, – голос Роланда дрогнул.
Вернулся огонь. Уорнер держал горящую ножку стула, как факел.
– Есть, полковник. Роланд, я собираюсь бросить его вниз, тебе. Готов?
Роланд поймал факел и снова склонился над полковником Маклином. Полковник, глаза которого помутились от боли, увидел мальчика в неверном свете и подумал, что вроде бы узнал его.
– Где твои родители, сынок? – спросил он.
– Не знаю. Я потерял их.
Маклин смотрел на горящий конец ножки стула и молил, чтобы он был достаточно раскален для того, что нужно было сделать.
– Ты сделаешь, как надо? – сказал он. – Я буду верить в тебя. – Взгляд его ушел от факела и остановился на топорике. Мальчик неудобно скорчился над ним, сидя верхом на трупе и устремив взгляд на запястье Маклина – на то место, где оно уходило в каменную стену. – Ну, – сказал Маклин. – Пора. Давай, Роланд. Давай проделаем это прежде, чем один из нас станет куриным говном. Я буду держаться столько, сколько смогу. Ты готов?
– Он готов, – сказал на краю ямы «Медвежонок» Уорнер.
Маклин мрачно улыбнулся, и капля пота стекла по горбинке его носа.
– Первый удар делай сильно, Роланд, – подгонял он.
Роланд сжал факел левой рукой и занес правую, с зажатым в ней топором, над головой. Он точно знал, куда собирается ударить, – прямо в то место, где почерневшая кожа вздулась у щели. «Бей! – сказал он себе. – Ну, бей же! Он услышал, как Маклин сделал глубокий вдох. Рука Роланда сжала топор, и он повис в зените над головой. Бей, ну! Он почувствовал, что его рука стала, как железо. Бей!
Он втянул воздух и изо всей силы опустил топор на запястье полковника Маклина.
Кость хрустнула. Маклин дернулся, но не издал ни звука. Роланд подумал, что острие прошло насквозь, но с ужасом увидел, что оно вошло в толстую кость всего на дюйм.
– Давай же! – заорал Уорнер.
Роланд выдернул топор.
Маклин крепко зажмурил глаза с покрасневшими веками, потом вновь открыл.
– Давай, – прошептал он.
Роланд замахнулся и ударил снова. Но кость не отошла. Роланд ударил третий раз и четвертый, сильнее и сильнее. Он слышал, как одноглазый горбун кричал, веля поторапливаться, но Маклин молчал. Роланд высвободил топор и ударил в пятый раз. Теперь пошла кровь, но сухожилия все еще не отделялись. Роланд начал колотить топором без передышки, лицо Маклина стало желто-белым, губы посерели, как пыль на кладбище.