Отель «Большая Л» - стр. 10
«У вас только одно сердце», – сказал медбрат. Лучше бы у человека были два сердца и одна ноздря, но я тут не главный.
Если папа умрет, мы останемся сиротами: ни дядей, ни теть у нас нет. Мама и папа были единственными детьми, поэтому сами родили четверых. Если папа умрет, то кроме нас самих у нас никого не останется. Вот был бы у меня старший брат!..
Так думал я в коридоре, но не успел додумать, как явились сестры. Впереди, как полагается матери, шагала Либби. Рядом, держа ее за руку, скакала Пел. За ними следовала Брик в полном боевом облачении – размалеванная, со всеми своими цепями, браслетами и пирсингом. Все это блестело и переливалось в противном свете больничных ламп. Брик надела свою самую короткую юбку.
Пел подбежала ко мне.
– Папа уже умер? – поинтересовалась она чуть ли не с надеждой в голосе.
Я спросил, где они так долго пропадали.
– Брик надо было нарядиться, – сообщила Пел.
– Да вы сдурели? – рассердился я. – Не в театре же!
– Знаешь, что мы сейчас видели? – вступила в разговор Брик. – Палату, где мама…
Не в силах продолжать, она сжала зубы и показала туда, откуда они пришли. Она имела в виду палату, где мама лежала перед смертью.
– Мама не умерла, она изменилась, – заявила Пел.
Такое она говорит часто. И верит в это. Мы с Либби не хотим ее разочаровывать, но Брик подобные заявления на дух не переносит.
– Да уж, довольно сильно изменилась, – желчно ответила она.
Под глазами у нее растеклась тушь.
Медбрат поманил нас в палату.
– А ну соберитесь! – приказала Либби. – Брик, держи себя в руках, Пел, веди себя нормально.
Папа сидел в постели. Рубашки на нем не было, грудь была вся заклеена проводами. На лице у него играла широкая улыбка. Будто уголки его рта были подвешены на рыболовные крючки, а сверху кто-то тянул за леску. Боже, как папа старался!
Пел тут же подскочила к нему и чмокнула в нос.
– Привет, сокровище! – сказал папа.
Либби поцеловала его в щеку и спросила:
– Ты как, ничего?
– Мне прописали лекарства, – ответил папа. – А в худшем случае сделают пластику. И тогда… – Он взглянул на медбрата.
– Ваш папа ведет не слишком здоровый образ жизни, – принялся объяснять тот. – Мы боимся, что у него забилась артерия. Она должна быть вот такой ширины. – Он раздвинул большой и указательный палец на сантиметр. – Но, возможно, она теперь такая. – Он почти соединил пальцы. – Кровь дальше не проходит, сердцу не хватает кислорода, и…
– Не будем о мрачном, – перебил его папа.
– Но мы вставим в забитый сосуд металлическую трубочку – стент, это называется ангиопластика, и сосуд опять станет вот таким. – Сантиметр.