Отель «Большая Л» - стр. 8
Когда рассказываешь, выходит долго, но думаем-то мы гораздо быстрее. Так что все эти мысли действительно промелькнули у меня в голове. Если бы можно было думать о том, что произошло сегодня, и одновременно как-то фиксировать это на пленке, я бы уже давно закончил. И спокойно спал бы. Хотя нет, я бы ворочался в постели и думал о папе. Смертельно усталый, но сна – ни в одном глазу.
Тот крайний защитник – вылитый зомби! – сам помог мне с выбором. Он ухватил меня за футболку. Всего на секунду. Но все же. Клянусь, я на миг потерял равновесие! Наверно, я смог бы устоять на ногах. С трудом. Но шанс был бы упущен. И я упал. Покачиваясь, сделал еще несколько шагов и упал. Даже удержись я на ногах, зомби все равно совершил нарушение, так что какая разница? Но арбитр мог бы этого не заметить. Так что разница все-таки есть. Однако я не думаю, что все, что было дальше, случилось из-за того, что я решил упасть. Это произошло бы и если б я просто забил гол – слева, справа или парашютом, я уверен. Абсолютно уверен. Это я так, чтоб все знали.
В общем, я это сделал. Я решил упасть, и так на моем месте поступил бы каждый. Я упал как подкошенный. Так сказал бы Феликс: Кос упал как подкошенный. Это он меня научил так говорить. Я упал как подкошенный, арбитр засвистел и указал на одиннадцатиметровую отметку.
Подняв голову, я увидел, что папа и Изабель радостно выплясывают рядом с воротами и, разбрызгивая вокруг себя пиво, распевают «We are the champions»[2]. Все мчались к полю, а дети даже выбежали прямо на него, чтобы лучше видеть. Ричард стоял у меня за спиной. Он ободряюще кивнул мне. Это он молодец. Я положил мяч на отметку. Выпрямившись, я увидел, что Изабель снимает все мобильным. Я подмигнул ей. Если ты не герой, нужно постараться им стать. Хотя бы в глазах одного человека. Я подмигнул, и в эту секунду сосиска и пиво выскользнули у папы из рук, он схватился за грудь и согнулся вдвое. Он попытался выпрямиться. Его лицо… На нем отражалась не боль, даже не испуг. Удивление. И тут он рухнул на землю. В панике завопив «Папа!», я наобум толкнул мяч носком в сторону ворот и кинулся к отцу.
[Кос долго молчит. По-моему, я слышу, как из крана бежит вода и кто-то стучит в дверь. Или пинает стену.]
Добраться до папы я не смог. Вокруг вопили и улюлюкали, будто с неба посыпались тысячеевровые банкноты, зрители выбежали на поле и схватили меня, я отбивался, но без толку, меня подняли и, подбрасывая в воздух, потащили куда-то, и я не видел папы и кричал, чтобы меня отпустили, поставили на ноги, но мои крики были не громче писка мыши в желудке у льва, и толпа, распевая «We are the champions», уносила меня все дальше и дальше от папы, а в голове у меня только и вертелось: папа умрет… папа умрет… и он тоже умрет. Все смотрели на меня и ухохатывались, думая, что я плачу от счастья, а я и не плакал вовсе. «Косси!», «Косси!», «Косси!»…