Отец лучшей подруги - стр. 99
Ладно, зря я Платона с Оксаной сравниваю. Платон дочку вырастил сам. Конечно, Ида Марковна ему помогала. Но Юлю Платон точно худшим событием в своей жизни не считал…
Быстро сполоснувшись в душе, набрасываю халат. После все-таки выбираюсь наружу. Поразительная тишина напрягает. Может, Костя успел вернуться?
А если нет?
Господи!… Надеюсь с Егором все в порядке?
Тут же ускоряю шаги, но замираю, едва повернув на кухню.
Яркий верхний свет погашен. Комнату заливает только янтарная подсветка шкафчиков.
Платон ходит вдоль окна и хрипло напевает колыбельную. Стоит ему дойти до серого волчка и отменного аппетита, как песня начинается заново. Похоже, Платон помнит только первое четверостишие.
С моим появлением Платон перестает петь и смотрит на меня через всю комнату. От его взгляда я тут же переступаю с ноги на ногу.
Платон аккуратно перекладывает Егора в шезлонг и даже закрепляет тот на качелях, стоящих в углу кухни возле дивана. Недолго изучает управление, потом нажимает на кнопку. Люлька оживает и принимается раскачиваться.
Комната наполняется жужжанием, и тишина больше не давит. Осмелев, подхожу чуть ближе.
— Ты его накормил?
— Да. Он все съел.
За несколько этих дней Егор привык сражаться с Костей, Юлей и даже со мной. А вот стратегии поведения с Платоном у него не было.
— Что ж… — перевожу взгляд на Платона. — Тогда я, наверное, пойду?…
Он снова смотрит на меня. Как долго? Я думала, он тоже смотрел на Егора.
Полумрак стер ядовитую зелень из его взгляда, и теперь я совершенно не могу понять, о чем он думает.
Сейчас глаза Платона не просто темные. Они глубокого зеленого цвета, будто зимний хвойный лес. А древесный, такой мужской, аромат его духов настойчиво и властно вытесняет сладкий запах молока.
Мы стоим слишком близко.
От опасной непозволительной близости начинает кружиться голова.
— Лея… — хрипло произносит он мое имя. — Ты сказала, что я не замечаю то, что находится прямо у меня перед носом. Что ты имела в виду? Чего я не вижу?
Именно сейчас я могу сказать ему правду.
Такую, какая она есть.
Я люблю тебя… Таким, какой ты есть. Вспыльчивый, эмоциональный, резкий и самоуверенный.
Иногда ты бесишь, злишь, но я все равно тебя люблю…Уже очень давно, а ты и не знаешь об этом.
Рассказываю его губам, как долго бредила ими прежде, чем для меня стало возможным поцеловать его по-настоящему. Не таким детским скользящим поцелуем в щеку или лоб, как раньше. А таким, когда он не знал, кого целует, но не мог сдержаться, чтобы не поцеловать.
«Ты спросишь, за что и почему я тебя полюбила? Не знаю… А разве любят за что-то? По-моему, эти чувства сродни помешательству… Я так ждала, что они пройдут, хотя бы после секса. Но почему-то это безумие не проходит, и я все еще хочу тебя, все еще нуждаюсь в тебе».