От Зарубежья до Москвы. Народно-Трудовой Союз (НТС) в воспоминаниях и документах. 1924‒2014 - стр. 45

В 1931 г. приехал из России А. Р. Трушнович. Его доклад о коллективизации и вообще о положении в России произвёл на меня потрясающее впечатление. Я почувствовал, что ограничивать свою жизнь рамками личных и семейных интересов постыдно и подло. Зная, что происходит на родине, нельзя сидеть сложа руки, нужно что-то делать для спасения нашего народа. Моя покойная ныне жена всецело разделяла мои взгляды.

После некоторой внутренней борьбы я решил пойти на известную сделку со своей совестью: не вступая в Союз формально, посвятить всё свободное от работы время делу Союза.

Живя в глухой провинции (в Черногории), мы с женой не могли развить широкой деятельности, делали то, что возможно: путём личных контактов внедряли идеи Союза, собирали деньги на его работу, распространяли его газету, время от времени устраивали открытые собрания. Но главной задачей для нас была внутренняя работа (изучение «зелёных романов» и техническая подготовка) и «русификация» русской молодёжи. В нашем городе проживало около 40 русских детей. Трое из них свободно говорили по-русски, пять-шесть понимали русскую речь, остальные не имели понятия о русском языке. Через три года все эти дети – одни лучше, другие хуже – заговорили по-русски и стали считать себя русскими.

То, что в течение двадцати лет казалось несбыточным мечтанием, вдруг стало реальностью. В первых числах октября 1941 г. пришёл ко мне один из наших союзников и спросил, хочу ли я поехать в Россию. На мой вопрос: «Когда?» он ответил: «Завтра». В то время мы с женой жили уже под Белградом. Оказалось, что в Белград приехал представитель Организации Тодта[8] и вербует желающих ехать на работу в Россию, на постройку дороги Киев – Астрахань.

Ехала нас довольно большая группа. В нее кроме союзников вошли и члены организации генерала Туркула. Из Вены мы должны были двинуться в Киев, но после суточной задержки нас повезли в Берлин. Там завербовавший нас представитель Организации Тодта заявил нам: «Россия не для русских! Вы можете вернуться домой или искать себе работу здесь». Все союзники остались в Берлине и поступили на разные работы.

Через несколько дней мне пришлось вновь убедиться, что Россия не для русских. Узнав, что Дрезденский банк, намеревающийся открыть своё отделение в Одессе, ищет служащего, знающего русский язык, я явился по указанному адресу. Услышав, что я высший чиновник югославского госбанка, знаю русский язык и город Одессу (я там учился и жил), директор банка сказал, что лучшего кандидата на это вакантное место он не может себе представить и что он принимает меня на работу. Оформление займёт два-три дня, а я должен приготовиться к отъезду. Я пришёл в восторг и благодарил судьбу, что не состоялась наша поездка в Киев, где я никогда не бывал.