Опыты цивилистического исследования. Выпуск 2 - стр. 36

Кроме того, институт отказа от договорных прав также известен отечественному правопорядку в исторической перспективе. Так, ст. 1547 Свода законов Российской империи регулировала данный институт. Здесь «отступление от права» рассматривается в качестве одного из оснований прекращения прав. При этом можно было отказаться как от права в целом, так и от его части. Отдельно можно было «отступиться» от применения к должнику мер ответственности за неисполнение или просрочку исполнения[168]. Как уже отмечалось, данная проблематика актуальна и для современной правоприменительной практики. В таком контексте в качестве частного случая отказа от прав по договору рассматривалось прощение долга. При этом разграничивались две ситуации: 1) когда прощение долга вело лишь к прекращению обязанности противоположной стороны и 2) когда прощение долга подразумевало также и прекращение обязанностей лица, отказывающегося от своего права. В первом случае такое прощение долга рассматривалось как односторонняя сделка. Во второй ситуации необходимо было согласие должника (если иное не предусматривалось договором), так как данное действие приравнивалось к отказу от договора[169]. То есть рассматривались две модели прощения долга, причем обе отличались от той, которая закреплена в действующем ГК РФ.

Таким образом, отказ от права и в исторической перспективе, и на современном этапе приводит к вполне определенному последствию: прекращению права.

До реформы гражданского законодательства разницу между отказом от права и отказом от его осуществления видели в следующем. Отказ от права должен был быть явно выражен и направлен именно на прекращение права, предполагались активные действия. Отказ же от осуществления права фактически приравнивался к неиспользованию права и бездействию управомоченного лица[170]. Действительно, подход, согласно которому лицо может выразить свою волю на неосуществление права даже бездействием, существует[171]. Однако данный аргумент был перечеркнут появившейся формулировкой п. 6 ст. 450.1 ГК РФ, согласно которой для отказа от осуществления договорных прав необходимо заявление об этом. Здесь стоит отметить, что те авторы, которые придерживались позиции о двух различных явлениях, как раз и приравнивали отказ от осуществления права к его фактическому неиспользованию. В то же время и в более современных публикациях приводится позиция, согласно которой в п. 6 ст. 450.1 допущена терминологическая неточность и речь идет именно об отказе от права, которое конкретно в этом случае синонимично отказу от осуществления права