Охота на волков - стр. 62
– Ничего не тряслось и ничего не хлюпало.
– А ты знаешь, что твой дядька был этим самым… – Бобылев хлопнул ладонью себя по плечу, намекая на погоны, потом приложил руку ко лбу, изображая человека, зорко вглядывающего из-под лакового форменного козырька в пространство.
– В смысле?
– Ну, как и «мит хрю-хрю», о котором ты рассказывал, – кагебешник?
– В первый раз об этом слышу, – с неожиданным смятением пробормотал Федорчук, – быть того не может!
– Гляди! – Бобылев достал из кармана кожаное удостоверение, раскрыл его. – Читай. «Подполковник Овчинников Илья Алексеевич»… Это твой дядька – Овчинников Илья Алексеевич?
– Мой.
– Царствие ему небесное. Отстреливался, гад! Леху зацепил. – Бобылев круто развернулся на сиденье к Пыхтину, находившемуся сзади. – Как чувствуешь себя, Леха?
– Более-менее. Перетянул себе руку, кровь не идет – и то хорошо. А через неделю буду как новенький. Главное, чтобы пуля у этого стервеца не была отравленной. И с чего это он вздумал стрелять?
– Дурак, потому и вздумал. Ты пистолетик его случайно не прихватил?
– Ну как же не прихватил? Прихватил. Грех ментам оставлять красивую игрушку.
– На тебе дядькино удостоверение, изучай. – Бобылев громко хлопнул твердыми кожаными корками, протянул Пыхтину, но тот протестующее покачал головой.
– Мне-то оно зачем? Отдай племяннику, пусть он изучает.
– И то верно. На! – Бобылев протянул удостоверение Федорчуку. – Изучай. А когда изучишь – выброси в выгребную яму, держать его у себя не рекомендую.
Подумал, что, может быть, все-таки оставить его у себя, а через некоторое время покуражиться в каком-нибудь райцентре, но через мгновение выплеснул эту мысль из головы. Ни к чему ненужный риск. Игра не стоит свечек.
С другой стороны, неплохо бы обзавестись удостоверениями. Например, сотрудников налоговой полиции. Или транспортной прокуратуры. А вдруг кому-нибудь придется предъявить? И верно ведь, придется.
Бобылев подивился тому, что Федорчук до сих пор не взял удостоверения своего дядьки. Неужели боится?
– Держи, держи ксиву, – Бобылев вновь хлопнул тугими кожаными корками, – подивись хотя бы…
Вздохнув, Федорчук взял удостоверение, на ходу открыл его, скосил взгляд на фотокарточку и произнес мрачно:
– Он, дядёк мой.
Бобылев хохотнул коротко.
– А ты думаешь, мы другого кокнули? Не-ет, того мы кокнули, того самого.
– Фу, маркиз. – Федорчук сморщился, хотел еще что-то сказать, но осекся, понял, что с «маркизом» переборщил.
Веселость исчезла с лица Бобылева, он поджал жесткие губы, глянул на Федорчука колко, тот хоть и не видел взгляда старшого в вязкой притеми кабины, но почувствовал его, согнулся невольно, едва не всаживаясь в руль машины.