Охота на волков - стр. 61
Время находилось уже на пределе – прошло почти семь минут, – скомандовал, не обращая внимания на Шотоева, хотя Шотоев был старшим, возглавлял их контору:
– Все, все! Уходим!
Хоть и много находилось вещей в доме бывшего морфлотовца, а за семь минут квартира оказалась изрядно опустошенной.
– Уходим, уходим! – подогнал людей Бобылев, поддел ногой ящики, вытащенные из секретера, подцепил пальцами удостоверение КГБ, также сунул его в карман. Сделал это интуитивно, без особого расчета, хотя понимал – подобные документы являются очень серьезной уликой.
Если эти корки найдут у него, то спуску не дадут ни при каких обстоятельствах, а с другой стороны, с этим, хотя и старым, уже вышедшим в тираж удостоверением можно славно повыпендриваться где-нибудь в небольшом районном городке, в Усть-Урюпинске или Верхне-Морковинске, поесть, попить за чужой счет, – Бобыылев улыбнулся и хлопнул рукой по карману. Метнулся в комнату, где лежал убитый хозяин, сделал контрольный выстрел – на всякий случай. Мертвой женщине также выстрелил в голову.
– Уходим! – скомандовал он еще раз, подхватил чемодан, в который Рябой успел сложить хрусталь, и стремительно двинулся к выходу.
– Аккуратнее, шеф, – предупредил его Рябой. – Не перебей хрупкие предметы.
– Не боись, родимый, не первый год замужем, – отозвался Бобылев, – всем на выход! А ты, Рябой, прихвати музыкальный центр – ценная штука… В углу стоит.
Через минуту обе машины уже выезжали из двора. Бобылев, высунувшись из окна жигуленка, глянул на испуганно-замерший, словно бы помертвевший дом – не горит ли где свет? Все окна были темными – жильцы либо спали, либо боялись вмешаться в происходящее: вмешаешься – заработаешь дырку в животе.
– Так-то лучше, – угрожающе пробормотал Бобылев, будто бы кто-то из здешних жильцов имел к нему претензии и собирался сбросить с верхних этажей несколько кирпичей, чтобы пометить машину, но дом не подавал никаких признаков жизни, и Бобылев успокаиваясь поставил автомат между ногами.
Машина, вырвав фарами из ночной черноты высокий, с дрожащей листвой и такой же, как и ночь, черный куст, наехала на него, Бобылеву показалось, что они сейчас завязнут в этом кусте, но Федорчук лихо крутанул руль и куст остался позади.
– А ты молодец, – сказал водителю Бобылев, когда они уже подъезжали к серому особняку, – я думал, у тебя тормоза сдадут, но ты нич-чего, сдержался.
– С чего это у меня должны сдать тормоза?
– Да так… Мало ли чего! Молодец, в общем.
– Молодец против овец, – недоуменно пробормотал Федорчук, крутя руль.
– И внутри ничего не тряслось, не хлюпала никакая водичка?