Новый Улисс, или Книга Судеб - стр. 5
Маттео поведал, что среди правителей и вельмож ценятся не столько птицы-добытчики, сколько редкие, экзотические, привезенные из отдаленных мест экземпляры. Особенно – белые и полубелые кречеты, служащие украшением пышных парадных выездов, предназначенных специально, чтобы блеснуть перед соседями своим состоянием. А таковые кречеты, как мы слышали, – продолжал Маттео, – водятся в землях великого князя. Потому граф Генрих почтительно просит продать ему партию таких птиц и готов предложить за них хорошую цену.
Выслушав, боярин сказал, что доложит просьбу владетельного графа Генриха великому князю и через два дня сообщит о его решении.
Через два дня Маттео и Андреа опять явились в присутственное место, где ожидало приема множество просителей. На этот раз боярин принял их более приветливо. Он сказал, что великий князь готов продать графу Генриху ловчих птиц, но при условии, что оба фрязина, дядя и племянник, согласятся поступить на службу к великому князю для устройства соколиного промысла и торговли соколами с западными державами.
Услышав столь неожиданное предложение, Маттео растерялся. Но затем, придя в себя, попытался объяснить боярину, что при всем уважении к великому князю Московскому, они с юным племянником обязаны вернуться к своему господину, и что их верность графу Генриху не может быть условием сделки.
Боярин, с явным неудовольствием ответил, что это существенно усложни переговоры о покупке соколов и посоветовал еще раз подумать о щедром предложении великого князя Ивана Даниловича.
И действительно, столь простое, казалось бы, дело, грозило затянуться, а то и вовсе кончиться неудачей. Но не оставаться же и впрямь в варварской стране? «Una salus est misricordia Dei nostri»2 – записал в своем дневнике Маттео, и, возложив свои упования на Всевышнего, стал ждать.
Уже и зима кончалась, вместе с надеждой на легкий санный путь, когда, наконец, получено было от князя разрешение на продажу пяти соколов, да шестого великий князь пожаловал графу Генриху в дар (правда, стоили те пять соколов как все десять, так что прижимистый московит внакладе не остался).
Воодушевленный долгожданной удачей, Маттео предложил отпраздновать сделку в таверне на Сурожском дворе, который обоим путешественникам не терпелось поскорее покинуть.
В отменном настроении отмечали они завершение своей миссии, запивая нежного ягненка и поджаренный овечий сыр терпким лигурийским, когда на плечо Маттео легла тяжелая длань с массивными золотыми перстнями.
– Вот уж кого не ожидал увидеть в земле Гиперборейской! Неужели это мессир Маттео Пьетро Меркурио? – раздался над ухом громовый голос обладателя пятерни.