Не американская трагедия - стр. 34
Макаров со своей группой шёл впереди. Слежавшаяся палая листва выстелила склоны слева и справа от седловины. Справа взрытой стёжкой прочертился свежий след зверя. Сомнения не вызывало: незадолго до их появления по склону ушла лиса. За пятьдесят метров от тропы чернело нагромождение вывернутого комля старого бука.
«Там ты, плутовка, пережидала дневной свет. Почуяла далеко за пределами видимости. Шумно двигаемся – расслабились», – рассуждал про себя Макаров.
Он остановил группу для десятиминутной передышки «на ногах», распорядился выдвинуться одному из следопытов за несколько метров от основной группы. При встречном ветре лиса должна была сигануть за спиной. По рельефу узнавались родные рубежи. Свои ждали их возвращения на большой тропе. Макаров получал возможность в очередной раз проверить надёжность выставленных секретов. Сбивающийся воздушный поток наносил из ущелья запах грибной сырости. По высотке, где группы подрезали склон, полоснул игривый прохладный ветерок – он донёс запах подмятой зелени – так пахнет бересклет. Капитан передал по цепочке «остановиться». Он заметил молчаливые знаки впереди идущего следопыта из сибиряков. Усадив всех на землю, капитан сблизился с ним.
– Товарищ капитан, посторонний запах, по-моему, медведь прошёлся по бурелому…
– Хвалю, Макар! Благодарю за бдительность! Да, бересклетом тянет. Стоим, пока не мелькнут фигуры передних вон в той прогалине, – он отмахнул кистью руки на разрыв опушки.
Молодые, глянцевые ещё листочки вызывали в глазах весёлую рябь. Хотелось прикрыть веки, остановиться, отдавшись воле тёплых лучей полуденного солнца. Поздняя весна предвещала жаркое взрывное лето, хотя сдержанно умеренный июнь таил в себе загадку. От отражённых солнечных зайчиков глаза пустили слезу. Время шло, а бойцы арьергарда не появлялись.
Глава 10
Двигаясь по тускло освещенному коридору со сцепленными за спиной руками, Верочка пыталась вспомнить свой грех. Как камешки в погремушке бились в голове мысли: «Прознали об отце? Царю и отечеству служили многие, что, все поколения враги? Я коварный враг?!» В череде отрывочных воспоминаний в короткое время, пока Верочка шла по коридору, промелькнуло наболевшее, но что оно в сравнении с личным горем. С приближением к кабинету накатывало зло. Конвойный мягко тронул Верочку за плечи, стоило ей остановиться. «Зачем всё это? Как испытал меня Бог, любое другое испытание – проверка на прочность».
Верочка вошла в кабинет к следователю, ожесточившаяся от земной несправедливости, без следа, растеряв в лабиринтах коридоров, обуявший было страх.