Мельница / The Windmill - стр. 5
РАФФИНГ. В твоем присутствии – нет.
КЭТЛИН. Ты хочешь сказать, что пьешь только среди живых?
РАФФИНГ. Я хочу сказать, что в очень редких случаях наливаю себе хороший виски, вдыхаю аромат, а потом осторожно выливаю содержимое стакана в бутылку. Ты преследуешь меня много лет и наверняка видела это раньше.
КЭТЛИН. А какой повод сегодня?
РАФФИНГ. Воспоминания прошлого.
КЭТЛИН. Ты думал обо мне?
РАФФИНГ. Я всегда думаю о тебе.
КЭТЛИН. То есть сегодня причина другая. Какое-то конкретное событие, которое сильно тебя расстроило. Что это за событие?
РАФФИНГ. Все у меня будет хорошо.
КЭТЛИН. Это визит миссис Вулф? Почему ты хоть раз не можешь сказать мне, о чем думаешь? По этой части более раздражающего мужчина на земле не было. Мне все приходилось вытаскивать из тебя клещами. Как-то это связано со мной. Ты становишься таким, когда случается что-то, напоминающее тебе.
РАФФИНГ. Мне снились кошмары. Ночь, в Уайтчепеле. Я иду по узкой, мощеной улице. Потом осознаю, что кто идет следом, близко, в тумане. Смотрю в лужу. В ней полно мокрых листьев. И тут я слышу нарастающую какофонию тикающих часов, как в магазине моего отца. Каркают вороны.
КЭТЛИН. Густеет свет, крылом махнув, ворона летит в туманный лес
РАФФИНГ. Я смотрю на ворон и вижу мельницу. Слышу, как поскрипывают вращающиеся лопасти.
КЭТЛИН. Тебе все еще снятся кошмары с мельницами?
РАФФИНГ. Я никогда не мог взглянуть на мельницу без ошеломляющего осознания, что Бог безумен. (Смотрит на стакан).
КЭТЛИН. Ты всегда говорил: «Кэтлин, ты должна рассказывать мне свои кошмары, потому что, едва ты их расскажешь, они больше не смогут причинить тебе вред. Мы оба знали, что это, разумеется, неправда. Вероятно, это была единственная ложь, которую я слышала от тебя. Но если рядом был человек, с которым я могла разделить свои кошмары, это хоть как-то успокаивало.
РАФФИНГ. Ты очень хорошо знаешь этот кошмар. Ты в нем.
КЭТЛИН. Разумеется, я в нем. Я во всех твоих кошмарах. Любовь – она такая. Разделенное безумие, вечное присутствие в кошмарах друг дружки. Ты читал нашей дочери «Английские сказки» Джозефа Джейкобса. Три раза обойти церковь противосолонь. Против часовой стрелки. Против времени. «Мэри, – сказала я, – берегись мужчину, чей разум работает противосолонь». Бедный Джонни. Такой одинокий. Такой печальный. И такой старый. Любовь тебя старит. А меня – нет. Меня любовь не старит. Потому что любовь еще и убивает. Так или иначе, раньше или позже, любовь всегда убивает.
(КЭТЛИН нежно целует его в маковку, ее руки у него на плечах. РАФФИНГ прикасается к ее рукам, когда свет меркнет и гаснет полностью. Тикают часы, кричат вороны