Маски трёх эпох. Том 1. Проводники - стр. 32
С планетой тоже не всё было понятно. Лант ещё на третий день подошёл ко мне:
– Деми, вы не заняты?
– Нет, а что случилось? – Я подняла голову от шитья, кроме которого у меня по вечерам и занятий-то не было, потому что о книгах в том мире никто не помнил.
– Понимаю, вопрос глупый, но вы не подскажете радиус земного шара? – Он был растерян и не ожидал ответа: кто ж обычно запоминает такие вещи?
Я вопросу удивилась, но ответила, потому что помнила это из-за любви к фантастике:
– Чуть больше шести тысяч километров, кажется. А что?
– Я изучал карту. Она в несколько раз меньше, чем обычная земная. По моим подсчётам планета радиусом не больше двух тысяч километров. Но это же невозможно! Горизонт у нас не настолько близко, как должен был бы быть при таких размерах, да и все тела ведут себя так, как и должны при нормальной земной гравитации.
– Не знаю… – Я вспомнила странно-маленькую карту, которую в первый день и времени не оставалось подробно изучать: главной задачей было найти убежище. Единственное, что тогда врезалось в память – совершенно иное расположение и очертания материков. – Если это материализованная виртуальная реальность, то тут возможно многое. Может, площадь должна была увеличиться, если бы сюда переселились все люди… А сейчас места всем слишком много, пустыни и леса половину суши занимают.
– Ладно, потом разберусь, и так слишком много вопросов, – озадаченно пробормотал Лант
В дальнейшем мы к этой теме не возвращались, привыкнув к самым разным сюрпризам, но в памяти несоответствие осталось.
***
К концу первой недели мы на себе поняли, насколько тут люди маются от безделья, и предложили временно, пока не найдём решение основной проблемы, занять их чем-то новым, неожиданным. Стали думать, чем именно. Светские развлечения отпадали сразу: их и так тут предостаточно, людям было нужно что-то намного более активное. Духовный рост? А зачем? Все и так уже всё пережили, расти дальше просто некуда, всё равно до уровня высших сил не дорасти – они Абсолют, Идеал, не доступный никому. Работа? Для осуществления желаний она здесь не требовалась и могла заинтересовать, да и то ненадолго, лишь нескольких бывших учёных. Наука? Но к чему она в мире неизменной вечности и исполняющихся желаний? К тому же это стало бы всего лишь повторением пройденного, неинтересным никому, кроме заносчивого Прайпа Гэотуэя, который считал себя единственным настоящим учёным и спасителем этого мира, и никто не хотел отбирать у него этого звания. Искать же что-то новое в этом мире было бессмысленно: «высшие силы дали нам то знание, какое до́лжно, стремиться к большему нельзя».