Любовь с привкусом обмана - стр. 31

— Когда приедем, наденешь мой пиджак. Он скроет мое творчество. Теперь платье с тебя точно не спадет.

Почти не слышала его слов. Почему меня так взволновали его прикосновения? Даже сердце забилось чаще. Мысли унеслись к воспоминаниям о сегодняшней ночи — я спала в его объятьях, а затем вовсе проснулась на нем! Мое тело прижималось к его обнаженному торсу.

Ну что за ерунда? Вот нужно было вспомнить это именно сейчас! Мне придумывать бы план побега, а не слюни пускать и краснеть, как девственница. Собственно, я и есть девственница. Хотя репутация у меня теперь замужней женщины, отдавшей свою невинность законному мужу.

Постаралась подумать о другом, дабы не краснеть и не испытывать к своему временному (по моим предположениям и ожиданиям) мужу. И мысли потекли в другое русло: к друзьям. Как они там без меня? Ищут ли? Ведь напасть на мой след практически невозможно. Как жаль. Очень печально. Увижу ли я их снова когда-нибудь?

Они — часть моей жизни. И теперь я так далеко от них…

Когда мы прибыли в точку назначения, на улице уже начинало темнеть, а я порядком устала от дорожной тряски.

— Это все твое? — это был мой первый вопрос, когда мы подъехали к большому особняку. Я сказала бы, даже огромному.

— Да. И земли вокруг вместе с лесом рекой тоже мои, — Теодор накинул мне на плечи пиджак и помог выйти из кареты.

Посмотрела вокруг, люди спешили к нам навстречу. Они все прибывали и прибывали с разных концов.

— Это слуги?

— Да. Идут приветствовать новую хозяйку владений.

— Но откуда они узнали, что мы приедем?

— Я послал гонца, чтобы предупредить, что мы скоро будем.

— А, — только и ответила я.

— Прошу любить и жаловать! Жани Истэль Сабская, — торжественно провозгласил Теодор. Сотни глаз устремились в мою сторону, разглядывая меня со всех сторон.

Я растерялась. Не ожидала такого количества зевак. Склонила голову перед ними, чем вызвала восхищенные возгласы.

Краем глаза уловила удивленный взгляд мужа.

Постояв несколько минут, позволяя слугам рассмотреть меня, Тео подхватил меня на руки и понес к порогу.

— Что ты делаешь? — зашипела я.

— Не позволяю платью сползти с тебя. Или ты хочешь выставить свою грудь на общее обозрение и вызвать еще порцию оваций?

Когда Теодор говорил эти слова, он склонился совсем близко, чтобы слышала только я. Сдается мне, остальные подумали, что он шепчет мне ласковое слова.

— Не хочу, — прижимаясь к нему теснее, сказала в ответ. Кажется, у меня уже входит в привычку находиться в тесной близости к его телу.

Со мной на руках он преодолел весь холл и поднялся по лестнице. По очень длинной, нескончаемой лестнице. Лишь принеся меня в спальню, Теодор поставил меня на землю.