Литературоведческий журнал №38 / 2015 - стр. 31

, а кроме того, задействована очень характерная для Борхеса двойственность смысловых перспектив, разворачивающихся или от Сервантеса – канонического, классического автора испанской национальной литературы – куда-то вглубь (в обратной перспективе), к вторично-учебному, на английском языке переписываемому классическому мифу античности; или же, напротив, развернутых в линейной логике наращения то ли классических, то ли псевдоклассических смыслов. Впрочем, читателю «Автобиографических заметок», способному двигаться от Сервантеса к Античности или же идти от («вторичной»?) Античности к Сервантесу, чуть позже придется столкнуться с еще одним Сервантесом и с еще одним «Дон Кихотом», – исполненным апокрифическим автором по имени Пьер Менар…

«Автобиографические заметки» могут восприниматься как ироническое дополнение к массе уже написанных и произнесенных Борхесом слов, ко множеству иных его текстов. Эта ироническая точка зрения необходимым образом корректирует, например, серьезность иносказания, – уже возникшую, например, финальную фразу «Параболы о Сервантесе и Дон Кихоте» (1955), вошедшей в сборник «Создатель» / «Делатель» (El Hacedor, 1960): «…литература начинается мифом и заканчивается им [en el principio de la literatura está el mito, y asimismo en el fin]» (ХЛБ: II, 177; JLB: 1, 799). Иронический пафос оказывается принципиальным и в процессе необходимого снятия претенциозности и помпезности с идеи классики, в «Автобиографических заметках» изначально сопутствующей имени Сервантеса и его книге62. Однако ни ирония, ни самоирония все же не могут до конца снять драматизм жизненного контекста создания «Пьера Менара, автора “Дон Кихота”», хотя, может быть, должны способствовать погружению в пути и смыслы опосредования жизненно-реального и текстуального.

К проблеме классики мы еще вернемся, а сейчас попробуем остановиться на бесконечно интерпретируемом тексте фикции-вымысла, полуэссе-полурассказа «Пьер Менар, автор “Дон Кихота”». Текст этот был, как известно, создан в тот период жизни Борхеса, когда он работал в филиале буэнос-айресской городской библиотеки Мигеля Кане. Время службы в библиотеке Борхес описывал как «девять глубоко несчастных лет» (ХЛБ: III, 546) и как время погружения в смерть: в 1938 г. умер отец писателя, затем с самим Борхесом произошел «несчастный случай», приведший его к тяжелой болезни, к заражению крови, к потере дара речи, к целому месяцу, проведенному без сознания, «между жизнью и смертью». «Пьер Менар, автор “Дон Кихота”» (согласно «Автобиографическим заметкам») возник в самом начале выздоровления Борхеса. И, соответственно, в решающий момент оформления (возникновения? рождения? выбора?) парадоксальной фикциональной фигуры, – тщательно измышленного повествующего голоса Борхеса.