Лишняя - стр. 8
– Я первый тебя нашел, Таюшка, – от того, как он произносит мое имя, по спине пробегает ледяная дрожь, – вот только ты решила это проигнорировать. На сына моего залипла. Дурочка. Но ничего, я исправил ситуацию.
Каждая следующая фраза настораживает сильнее.
Подбираюсь, но продолжаю слушать.
– Настоящая истинная вправила Стиву мозги, замкнула связь на себя. Впрочем, сын не особо и сопротивлялся. Женился на Зарине с улыбкой. Можешь вечером посмотреть вчерашний репортаж в новостях. Они счастливы.
– Женился? Счастливы?
В глубине души уже не удивляюсь. Приняла. Мой жених не мог не слышать моих криков во время нападения Мининой. Но не пришел на помощь. Выходит, своим бездействием им способствовал. Да и за время моего тут пребывания ни разу не объявился. Не проведал. Не узнал, как я, как наш ребенок. Чем помочь? Самоустранился.
Легко и просто, будто произошло недоразумение, а не трагедия, сломавшая жизни.
– Естественно. Ты – всего лишь омега, Тая, какой бы сладкой не была. Зарина – истинная. Но есть и еще кое-что. Останься он с тобой, я бы лишил его наследства, а мой сын не привык себе в чем-то отказывать. Родство с семьей Мининых дало ему вес в обществе и огромное состояние, приданое жены.
Любовь к половинке своей души, как не больно, но это понимаю. Меркантильность, как причину, нет. Никоим образом.
– А как же наш ребенок? – привожу весомый довод в свою пользу.
– Твоя беременность была ошибкой. Стив это понял, да и тебе пора понять. Он – не твой оборотень, ты сделала неправильную ставку.
Матушка-Луна, он будто про сделку говорит, а не о чувствах, не о живом существе, которое жило и развивалось внутри меня.
– Но теперь все будет хорошо, – заявляет двуликий уверенно. – Ты займешь положенное тебе место. Станешь моей, как должна была стать изначально. А я позволю тебе родить. Не сейчас, позже.
– Вашей? – не знаю, смеяться мне или плакать. – У вас же есть жена.
– Ну и что? Она – не истинная и даже не омега, – пожимает Карен Лобов плечами. – Просто жена. Договорной брак. А я хочу свою собственную куколку. Податливую и сладкую омежку. Я хочу тебя. Целиком. Под себя.
– Зато я не хочу, – шепчу в наглые глаза оборотня.
– А это неважно, Таюшка. Ты же не готова рисковать здоровьем своей бабушки? Оно и так у нее слабое. Смотри-ка, еле к тебе дошла. Но так рвалась. Так спешила…
Мерзавец!
Ногти впиваются в кожу ладоней, так сильно стискиваю кулаки.
А Лобов-старший уже по-хозяйски меня осматривает. С усмешкой подмигивает и уверенно добавляет, что в больнице меня продержат до конца недели, чтобы полностью снять с успокоительных (догадаться, по чьей воле в меня их вливали литрами, теперь труда не составляет), затем выпишут, а он встретит.