Лишняя - стр. 10
Больше заботит своя судьба, которая в свете откровений несостоявшегося свекра выглядит мрачной и пугающей.
С некоторых пор я – больше не яркая оптимистка. Не девочка, уповающая на светлое безоблачное будущее. Не наивная самочка с душой нараспашку и открытым любящим сердцем.
Я – обожженная жизнью реалистка, уже не верящая в слова «просто так» и бескорыстные добрые чувства без выгоды.
Жестокий урок не прошел бесследно. Да и слова Лобова-старшего я услышала, осознала и приняла на веру сразу. От и до.
И то, что Стив умыл руки при первых же трудностях.
И то, что с радостью женился на своей истинной.
И то, что ребенок от обычной оборотницы, пусть и омеги, ему не нужен.
И то, что Карен Заурович меня возжелал в любовницы лично для себя.
И то, что бабуля может пострадать, если я стану дурить.
Кукловод хочет иметь улыбчивую куклу Таю и прет напролом, наглядно демонстрируя силы и серьезность намерений. Сначала организует мне на месяц состояние полуовоща в закрытой клинике, позже разрешает вновь стать похожей на разумное существо.
От щедрости незваного покровителя хочется плеваться.
От его власти скрыться подальше, исчезнуть, раствориться.
От неограниченных возможностей волком выть, пусть я и так волчица.
А возможности у помешавшегося на мне двуликого огромные. Далеко ходить, чтобы их оценить, не надо. Достаточно взглянуть на одноместную комфортабельную палату с личным санузлом и небольшой, но все же душевой зоной. Таких в нашем крыле всего две. Вторая, к слову, пустая.
Это я узнаю, когда больше не занятый бесконечным сном мозг постепенно включается в работу, и у меня появляется время бодрствовать, а заодно выходить на прогулку в коридор. Благо подходящий повод тоже находится.
Я отдаю улыбчивым медсестричкам все то, что ежедневно в больших бумажных пакетах доставляет мне в палату бугай-телохранитель Карена Зауровича. Фрукты, конфеты, сладости, выпечку и прочую снедь. Даже соки и воду. Всё подчистую. Дожидаюсь, пока молчаливый пугающий меня двуликий выставит все на тумбочку и тихо покинет палату, выжидаю десять минут, на всякий случай, и, подхватив ненужные мне подачки, тащу подарочки в комнатку персонала.
Вот уж где деликатесам радуются от души. Не скупятся на естественные улыбки и громкие похвалы.
Но, главное, сквозь пальцы смотрят на мои перемещения по крылу этажа и не цепляются, когда я то замираю у окна, изучая обстановку и прилегающую территорию, то ненавязчиво и вроде между делом заглядываю в другие палаты, где больные лежат по две, четыре, а то и шесть персон, то захожу в общий туалет в конце коридора. И это при наличии своего собственного, расположенного прямо в палате.