Купеческий сын и живые мертвецы - стр. 53
– Батюшка, я иду! – крикнул Иван Алтынов.
И он толкнул дверь каменного строения. Толкнул основательно – со всей молодецкой силушки. Однако такого результата он всё-таки не ожидал.
Дверь не открылась – упала за порог, слетев с петель. И первым, что Иванушка увидел, заглянув внутрь, было гробовое ложе – оно лежало, упёршись верхней частью в дверную боковину. Купеческий сын ощутил, как возле его ног что-то повернулось и заворочалось. Так что, похолодев, он вскинул чугунную пику раньше, чем посмотрел вниз. Но, по счастью, нанести остриём удар не успел: увидел, что это был Эрик. Котофей выгнул дугой спину и вздыбил шерсть, однако не издал ни звука. Словно бы боялся спугнуть добычу.
Купеческий сын шагнул через порог, держа двумя руками, наперевес, тяжеленный прут из кладбищенской ограды. Да так и застыл на месте, отказываясь верить собственным глазам. И это после всего, чего он навидался сегодня!
Такого разгрома в священном для его семьи месте Иванушка даже и вообразить себе не мог. Казалось, какой-то злобный великан прошёлся здесь, круша всё кувалдой: куски гранита валялись там и сям, а под саркофаг Иванушкиного деда будто подложили свою бомбу народовольцы. Однако сильнее всего купеческого сына поразили две вещи.
Во-первых, в фамильном склепе Алтыновых находились теперь как минимум трое посторонних покойников. Как минимум – поскольку точно посчитать Иванушка сумел только тех, кто был целым. Не являл собою разрозненных частей тел. Первыми двумя оказались мужик и баба, сцепившиеся на полу – у обоих в черепах зияли проломы, и оба лежали недвижно. А третьим был мальчик лет восьми – и у него из виска торчала рукоять карманного ножа, который Иванушка мгновенно опознал: то была вещь его отца. Мальчонка тоже не делал никаких поползновений подняться – идея разить в голову явно подтверждала свою правильность.
Но было ещё и во-вторых: Митрофана Кузьмича Алтынова внутри не обнаружилось. Ни живого, ни, слава Богу, мёртвого. Как не было нигде видно и тела, которое могло бы принадлежать Иванушкиному деду, Кузьме Петровичу. И последнее открытие отчего-то показалось Иванушке не менее зловещим, чем исчезновение его отца.
– Он ушёл отсюда и забрал с собой деда? – прошептал купеческий сын, пробуя собраться с мыслями. – Но почему дверь была закрыта, хоть и едва держалась? И почему я не заметил, как батюшка уходил?
«Ну, – тут же оборвал себя Иванушка мысленно, – я мог ничего не заметить, потому что крушил головы мертвякам. Но вот как батюшка мог не заметить меня, когда выходил отсюда?»
Между тем Эрик протиснулся между ногой своего хозяина и дверным косяком, рысцой обежал помещение, не обращая ни малейшего внимания на покойников с изувеченными головами, а потом принялся обнюхивать большой кусок гранита с острым краем, валявшийся у стены.