Купеческий сын и живые мертвецы - стр. 22
Губернская улица, что выводила к кладбищенским воротам, казалась тихой и безлюдной. А сами ворота были закрыты. Как и маленькая калитка рядом с ними, через которую всегда проходила Зина – верила, дурочка, во всякие там приметы. Будто бы ворота предназначаются для мёртвых, и невместно живым через них идти на погост. Однако калитку она за собой сегодня хоть и закрыла, но явно не заперла: чугунную дверку всё время колыхало в створе вперёд-назад.
И купеческий сын быстро уразумел: колыхал калитку отнюдь не ветер! Серые силуэты, казавшиеся издалека несуразно тощими и какими-то дёргаными, налегали на неё и почти что её выдавили. Вот только Иванушка ясно помнил: церковная калитка открывалась не наружу, а внутрь. И эти серые, вместо того чтобы пытаться сорвать её с петель, могли бы просто-напросто потянуть за ручку. Однако их подобная мысль отчего-то не посещала.
Зато самого Иванушку почти одновременно посетили сразу две мысли. Первая составилась так: «А что это я всё ещё здесь, когда я обещался прийти к батюшке – помолиться с ним в погребальнице?» А вторая мысль была: «Так ведь батюшка сейчас как раз на Духовском кладбище!»
Иванушка ссыпался по приставной лесенке вниз, чуть было не наступив на Эрика, всё ещё крутившегося у её подножия. И даже не вспомнил, что лестницу нужно положить наземь – защитить птенцов от пушистого зверя.
– Надо позвать Валерьяна! – прошептал Иванушка. – И сказать обо всём тётеньке! И ещё – отцовским приказчикам!..
Но тут же купеческий сын разозлился на самого себя: а почему это он в первую голову подумал о Валерьяне? Что, разве его двоюродный братец – жених Зине? Почему именно его следует извещать, если с Зиной случилось неладное? И выходило: подспудно Иванушка считал, что у Валерьяна есть какие-то права на дочку священника. Осознание этого не просто разозлило Ивана – привело его чуть ли не в бешенство, чего с ним почти никогда не случалось.
А ещё он пришёл в смятение, когда подумал: что он должен людям сказать? Что Духовской погост запрудили твари, смахивающие на вылезших из земли покойников?! Так ведь он, Иван Алтынов, и без того слыл в Живогорске чуть ли не за дурачка! Когда б ни положение батюшки в городе, Иванушку, может, задразнили бы уже давно уличные мальчишки… Ну, вот, ляпнет он сейчас такое – про ходячих покойников, а потом серым силуэтам отыщется самое обыденное объяснение! А ему, сыну купца первой гильдии, будут поминать этот случай по гроб жизни.
И всё же купеческий сын знал, кто не станет в случае чего глумиться над ним!
Иванушка пробормотал: