Избранное - стр. 55
– Если у тебя – с сердцем, это не ко мне, – сказала она.
– У, по твоей части тоже хватает, – сказал он.
– А что по моей? – спросила она.
Вместо ответа он повернул голову. Она дотронулась до желвака у него на шее и чуть не отдернула руку.
– А где ты лечился?
– У нас, в ведомственной… – сказал он.
– Они тебе что-нибудь говорили?
– Ну как же, мой ангел! Чего только ни говорили!
Она была ласковой; может, даже самой ласковой из всех его женщин. Но она стеснялась, если он дотрагивался до нее слишком откровенно. И когда ей приходилось говорить ему, что так не надо, он слушался ее. Для него это значило не просто дорожить ею. В этом было и какое-то тайное наслаждение, как в том, чтобы слышать одному ему предназначенный ее тонкий, удивленный стон и протяжное, теплое «а-а…».
«А твоя ваза разбилась», – сказала она.
«Да? Неужто? – переспросил он. – Ну, что ж ты так?.. Ладно, не расстраивайся. Я тебе другую подарю».
«И ты знаешь, ну, на кусочки разлетелась».
«Жаль, красивая была», – сказал он.
«И разбилась только со второго раза. В первый раз упала – и ничего. Тогда я положила ее в пакет, подняла повыше, и – бабах!»
Она опять что-то записала в его карточке и сказала:
– Давай сначала анализ крови сделаем, а потом поговорим. – И нажав кнопку селектора, обратилась к кому-то. – Девочки, сейчас к вам пришлю… Побыстрее, пожалуйста, сделайте. Ладно?
Они попали под жуткий ливень. Козырек газетного киоска перестал их спасать и они побежали, взявшись за руки. Он переносил ее через большие лужи. У него были теплые и ласковые руки.
«Ну, я вся, вся…» – повторяла она, стряхивая с себя воду на половик перед дверью.
«Я тебе сейчас свое дам, – говорил он, роясь в шкафу. – Эстетичность внешнего вида не обещаю, но хотя бы не простудишься».
Он стоял, отвернувшись к окну, а она переодевалась. Он не смотрел на нее, а ей хотелось дождаться, когда он, наконец-то, оглянется, и спросить: «Как, ничего себе фигурка?».
– Я тебя жду, – сказала она, закончив записи в карточке.
Он поднялся со стула. Ему было жаль, что он не угадал, какой будет их встреча. И он подумал: «Ничего плохого нет, что я к ней пришел. Все-таки мне больше не с кем прощаться».
«И почему он решил прийти? И так вдруг?» – гадала она и не могла отгадать.
Идеал
Облака закрывали небо над морем до самого горизонта. Но над головой на несколько мгновений открылась синева, а в ней плыл, играл металлическим блеском, переливался под невидимым с земли солнцем реактивный самолет с белым шлейфом – как иголка с ниткой.
Вата сплошных облаков быстро забила синеву. С моря задувал ветер. К набережной неслись волны.