Истоки современной политической мысли. Том 2. Эпоха Реформации - стр. 58

Недавно было высказано предположение, что традиционный рассказ об источниках и возникновении анабаптистского движения, поддерживаемый такими немецкими историками, как Бемер и Холл, ориентируется на негативную оценку Буллингера, высказанную в 1560 г. Буллингер почти не выделял внутри анабаптизма течений и возлагал всю вину за последовавшие эксцессы на Цвиккауских пророков (Bender 1953, pp. 13–14). В наше время исследователи склоняются к тому, что главным источником анабаптизма был Цюрих времен Цвингли, а не Виттенберг Лютера и что активистская – ставшая в конце концов революционной – политическая теория Мюнцера и его последователей, будучи весьма далекой от анабаптизма, представляла собой всего лишь злополучную аберрацию в целом пацифистского движения (Oyer 1964, pp. 155–156). Эта ревизионистская точка зрения, по-видимому, недооценивает масштабы контактов, установленных на раннем этапе между группами в Цюрихе и Цвиккау (Clasen 1972, pp. 7–8). Но нет сомнений, что движение, придерживавшееся совершенно иной социальной и политической теории, действительно возникло в то время в Цюрихе и что именно после этого в лютеранском движении начался глубокий раскол.

Появление в Цюрихе радикальных евангелистов изображается Фрицем Бланке в виде пятиактной драмы, начавшейся в 1523 г. с перехода их лидера Конрада Гребеля (1498–1526) с позиции христианского гуманизма на точку зрения фундаментализма. В результате Гребель осудил Цвингли за неспособность осуществить Реформацию в Цюрихе по схемам, прописанным в Ветхом Завете (Blanke 1961, pp. 8–11). За этим последовала неудачная попытка убедить Цвингли в том, что ему необходимо разорвать союз с мирскими властями и расчистить путь для более решительной Реформации. Третий акт относится к переломному 1524 г., когда Гребель и его ближайшие помощники Феликс Манц и Бальтазар Хубмайер отвернулись от Цвингли, начали проводить свои собственные собрания и переписываться с Карлштадтом, Мюнцером и Цвиккаускими пророками (Blanke 1961, pp. 13–17). В четвертом акте они вновь попытались убедить Цвингли и городской совет Цюриха принять новую теологию, полностью разработанную к тому времени радикалами. В конце 1524 г. Гребель и Манц приняли участие в двух публичных дискуссиях с Цвингли, попытавшись убедить его в том, что крещение младенца не является необходимым условием его спасения, и потому крестить следует только истинно верующих взрослых людей. В результате их собрания были запрещены, что стало прологом последнего акта драмы. Гребель проводил собрание как раз в тот день, когда запрет вступил в силу. В ходе собрания он перекрестил одного из священников – Георга Блаурока (Blanke 1961, p. 20). Этот шаг имел большое значение, сразу же отмеченное Цвингли: к теологии Гребеля был добавлен видимый знак, возвещавший появление новой Церкви. Получив символическую идентичность, движение начало быстро распространяться – одной волной на север, вверх по Рейну к Страсбургу, другой – на восток, вдоль Дуная к Аугсбургу (Clasen 1972, pp. 17–20).