Истоки современной политической мысли. Том 2. Эпоха Реформации - стр. 53

Акцент, который все эти ранние лютеране делают на обязанностях благочестивого князя, ведет к еще одному, несколько неудобному вопросу, которого они не могут избежать: что должны предпринимать подданные в отношении правителя, не исполняющего надлежащим образом своих обязанностей, и должны ли они вообще что-либо делать в этом случае? В этом пункте Меланхтон предлагает довольно расплывчатую и робкую версию учения Лютера. Напоминая, что «должно больше повиноваться Богу, а не человекам», он все же настаивает на неизменной обязанности каждого подданного всегда «быть терпеливым с разумными правителями», даже если в их правлении случаются «ошибки и имеются изъяны» (pp. 334, 340). Большинство самых первых учеников Лютера, как и сам учитель, придерживались, однако, более смелых взглядов, предлагая два совета. Первый состоял в том, что любому правителю, приказы которого оскорбляют совесть истинно религиозных подданных, никогда не следует повиноваться. Это вытекает из того, пишет Барнс в своем эссе о Церкви, что «правильнее повиноваться Богу, а не человеку» (Barnes 1963a, p. 86). Выводом из этого предписания, пишет Тиндейл в заключении к «Христианину», является то, что, если нам «приказывают делать злое, мы должны ослушаться и сказать: „Бог заповедывал делать другое“» (Tyndale 1848, p. 332). Другой совет состоит в том, что даже в такой ситуации подданные никогда не должны идти на активное сопротивление. Барнс настаивает на том, что они должны «позволить королю его тиранию. Ни в коем случае не следует противостоять ему, применяя насилие, а тиранию, которой он подвергает их тела и собственность, надо терпеливо сносить» (Barnes 1963a, pp. 84–85). На том же строгом правиле настаивает и Тиндейл. Хотя и говорится, чтобы мы напоминали правителям, когда они приказывают нам делать злое, что Бог заповедовал другое, нам одновременно говорят, чтобы мы ни при каких обстоятельствах не «поднимали восстание против них». Тиндейл пишет о воображаемом протесте, к которому мы можем склониться: «„Тогда они убьют нас“, – говоришь ты». Но его ответ в том, что мы все равно должны подчиниться. «Поэтому, говорю я, да не убоится христианин претерпеть самую жестокую смерть ради своей надежды и дабы не совершать никакого зла» (Tyndale 1848, p. 332).

Сэр Томас Мор в своем «Диалоге» 1529 г., направленном против Тиндейла, разбирает требование последнего никогда не повиноваться порочному приказу и заявляет, что «в своей священной книге неповиновения» Тиндейл приводит аргументы в пользу измены и мятежа (More 1927, p. 273). Это обвинение крайне несправедливо, если только Мор не имел в виду возможных последствий масштабного гражданского неповиновения. На самом деле Тиндейл делает непривычно сильный акцент на лютеранском абсолютном различении неповиновения и сопротивления. Все «главы и правители», говорит он, – это «дар Божий, добрые они или злые» (Tyndale 1848, p. 194), поэтому «злые правители» лишь «знак того, что Бог огорчен и гневается» (p. 195). Таким образом, Тиндейл повторяет суровое заключение, к которому пришел и сам Лютер, а именно что сопротивляться