И охотник вернулся с холмов - стр. 32
Для меня манор всегда был местом главных приключений, ареной моих воображаемых битв. В те времена каждая палка, которая оказывалась в моей руке, носила имя Ласар Гиал. Бывало, я приезжал в Королевскую Рыбалку на уикенд, садился на кудлатую спину Марсии без всякого седла. Марсия брела вдоль берега, увозя меня в дальнюю даль, а я смотрел по сторонам и сочинял какую-нибудь невероятную ерунду, в которую тут же с восторгом сам начинал верить. Куча возможностей. Собрать плот из досок от поломанного сарая и уплыть в Лориэн[27]. Сидеть у камина с дедом, слушать его байки. Вернуться потом в город и вспоминать туман, стелющийся над безмолвной поверхностью прозрачно-серой воды, лохматые головы пони, поездки в Аберфойл за едой, катания на лодке, Оливера, что развалился на потертом ковре перед камином и сопит во сне. Дерево, на котором так хорошо сидеть над заводью, свесив ноги, и смотреть, как озеро на закате рассыпается бликами. Купание на рассвете в обжигающе холодной воде, когда плывешь до другого берега саженками и дыханье останавливается в груди. Витраж в библиотеке – пронизанный светом летящий зимородок, король-рыбак. В солнечных лучах парят полосы разноцветной пыли, синие, желтые, зеленые, красные – пятна на моих руках, на корешках книг, на развороте страниц. Лети, храбрец, лети, бесстрашный и стремительный маленький воин. В детстве я влезал на стул, чтобы потрогать прозрачную синеву его крыла, и живой птичий глаз смотрел на меня с витража пристально и хитро.
– Хочу наконец показать тебе эту штуку, – сказал я, когда мы вошли в столовую.
Я положил на стол чехол для весел. Раскрыл его. Развернул кусок брезента и отошел на один шаг, чтобы деду было лучше видно. Сталь клинка чуть отливала тяжелым матовым блеском, дробно преломлявшимся в глубине дола. Навершие сонно подмигивало круглым веком, точно полуприкрытый глаз дракона. Было бы ложью сказать, что я не испытывал трепета в этот момент. Ого. Еще как испытывал.
Дед подошел. Долго и пристально смотрел. Даже вынул очешник из нагрудного кармана и нацепил очки на кончик носа. Он забавно в них выглядел со своей бородой.
– Это же Ласар Гиал, – произнес он наконец и, подняв голову, изумленно уставился на меня поверх очков.
– В точку, – кивнул я.
– Где ты его взял, мальчик?
5 глава
Ночь тиха, ночь свята,
Озарилась высота,
Светлый Ангел летит с небес,
Пастухам он приносит весть:
«Вам родился Христос, вам родился Христос!»
Рождественский христианский гимн, создан в 1818 году. Текст Йозефа Мора, музыка Франца Груббера. Автор перевода на русский язык неизвестен.