И охотник вернулся с холмов - стр. 33
Первым приехал отец Саймон Мак-Ги. Я сидел наверху, в своей комнате, и слышал, как во двор вкатился его опель. Мы с дедом к этому времени расчистили дорогу, но снег все падал и падал. Дед вышел встретить отца Саймона, и я тоже сбежал по лестнице навстречу ему. Священник стоял в прихожей и стряхивал снег с ботинок и с плаща: намело, пока он шел от навеса, где парковался.
Из всех, кого я знаю, отец Мак-Ги – самый классический шотландский горец. Здоровенный старикан с круглой красной рябой рожей – в жизни не догадаетесь, что перед вами католический падре. Его жесткие волосы, темные, густо перемешанные с сединой, никогда не лежат на голове смирно, а он еще и ерошит их постоянно раскрытой ладонью. Пока отец Мак-Ги расспрашивал меня о том о сем: об учебе, о футбольных успехах, – приехали дедовы бывшие однокашники Эрскин и Кавендиш с женами.
Эрскин был странный человечек, небольшого роста, сгорбленный, с очень четкими и правильными, утонченными чертами лица, которое к семидесяти годам состарилось как-то без морщин. У него были крупные уши с длинными мочками и большие, навыкате светло-серые, какие-то женские глаза. В детстве я был уверен, что на самом деле мистер Эндрю Эрскин вовсе не Эрскин, а карлик Снорре[28], и, если честно, в глубине души продолжаю так считать.
И в этот раз, пожимая его руку, я снова испытал желание наконец спросить что-нибудь вроде «Как дела? Во сколько сегодня закроют холм?»[29].
Миссис Эрскин, Софи, была выше мужа ростом, худая, ширококостная, темные глаза немного навыкате, на голове копна седеющих каштановых волос. Королева-колдунья. Точно карлик Снорре встретился с Морган Фей и женился на ней. Они были очень преданы друг другу, не разлучались почти никогда. В прошлом году миссис Эрскин болела и долго лежала в больнице. Мой отец ходил навестить ее и потом рассказывал, что все полтора часа, что он провел у нее, она говорила только о том, как талантлив Энди и как он не бережет свое здоровье.
Из-за этой болезни мы не виделись с миссис Эрскин на прошлый Йоль[30]. Теперь, когда она вошла и сняла свое длинное пальто, я отметил, насколько она постарела. Красота ее, впрочем, от этого только выиграла. Когда-то я пытался рисовать миссис Эрскин – на бумаге у меня получался совершеннейший сайгак, и это не только потому, что я, в принципе, рисую не супер хорошо.
Сегодня на ней было темно-синее узкое, очень строгое платье и светлая вязаная шаль, которой она укутывала острые плечи. Тяжелая коса, уложенная венцом на голове, делала ее еще больше похожей на сводную сестру Артура